Муха на крючке. Галина Куликова
ходили люди, некоторые задевали ее локтями, и только один при этом пробормотал неразборчивое извинение. Через некоторое время к каталке приблизился довольно странный юноша в круглых очках. Глаза его тревожно блестели.
– Жизнь прекрасна! – заявил он, вцепившись в бортик каталки побелевшими пальцами. – Что бы ни случилось, надо жить.
Василиса была с ним абсолютно согласна. Не обращая внимания на ее бурное одобрение, юноша продолжал:
– Жизнь дается человеку один раз. И прожить ее нужно так…
– Мальчик, ступай отсюда, – пробормотала Василиса. «Может быть, безвредного психа врачи выпустили погулять по коридорам?» – подумала она. Юноша между тем даже не собирался следовать ее совету.
– Конечно, жизнь прожить – не поле перейти, – сообщил он. – Жизнь бывает тяжкой… – Юноша еще подумал и добавил: – Безденежной…
Он был жалок. Над его пухлой верхней губой выступили капельки пота. Василиса ощупала руками свое тело. Сумочка была на месте. Открыв замок, она достала кошелек и извлекла из него на свет пятидесятирублевку. Держа ее двумя пальцами, протянула в ту сторону, откуда продолжали доноситься сентенции относительно трудности и неотвратимости бытия. Увидев перед своим носом купюру, юноша замолчал на полуслове.
– Возьми, – пробормотала Василиса. – Можешь выпить за мое здоровье.
Страдалец облизал пересохшие губы, осторожно взял денежку и пошел прочь, суетливо оглядываясь. Василиса вздохнула с облегчением и почти сразу задремала. Разбудили ее совершенно бесцеремонно. Хирург в залихватски сдвинутой на одно ухо зеленой шапочке завез каталку в кабинет, задрал на Василисе кофточку и принялся смазывать ее живот какой-то вонючей субстанцией. Василиса завопила. Хирург улыбнулся и подмигнул ей.
– Кстати, – спохватился он. – Куда делся студент?
– Какой студент?
– Ну, нам сказали, что вы собирались совершить самоубийство. К вам направили студента-психолога. Он должен был возрождать в вас волю к жизни.
– Он возродил и ушел, – сказала Василиса, радуясь, что это был не псих. Уж студент-то найдет ее полтиннику достойное применение.
– Говорят, вы висели на водосточной трубе на уровне седьмого этажа! – с восхищением в голосе продолжал хирург, прижигая царапины на ее животе спиртосодержащим препаратом. У Василисы из глаз посыпались искры. – Надеялись, что труба развалится? Или передумали в последний момент?
– Я не самоубийца. За мной бандиты гнались, – сказала Василиса. – С пистолетом.
– Ага! – обрадовался врач. – Бандиты! Ну, вы и фантазерка, госпожа Мочалкина!
«Мочалкина? И этот туда же? Значит, бандиты уже здесь! – всполошилась Василиса. – Смываться нужно именно сейчас. В этом случае они никогда меня не обнаружат. Ведь они думают, что работаю я секретаршей Кудесникова и фамилия моя – Мочалкина. Пусть побегают, поищут». Врача, на счастье, куда-то позвали, и он вышел из кабинета. Василиса тут же натянула зеленый халат и шапочку, такую