Позднее послесловие (сборник). Виктор Лихоносов
Иванович. Без хлебушка не ходят. Ну, Иванович, ня обижайся». – «Ня обижайся, сынок», – повторит и Терентий Кузьмич. И буду я бояться, что не увижу их больше, моих кротких незлобивых стариков брянских.
– Какую ж тебе песню спеть, Иванович?
– «Ай бить меня, молоду, есть кому, а жалеть меня, молоду, некому».
– Не. Я вот эту зачну. Батька усе пел:
Ах, не одна-то, не одна во поле дороженька,
Эх, одна пролегала…
– Не на тэй голос вернулась… Надо по старинушке, – она пропела потихоньку, встала от стола, перекрестилась.
– Спасибо, Иванович.
– Вам спасибо.
– Спасибо, Иванович, – сказал и Терентий Кузьмич. Я вышел во двор. Осенняя луна красным диском поднималась за дубами на той стороне речки, у горок. А и десять лет назад такою же я видел ее как-то. И еще бы хотел я прожить столько, и столько, и столько, и еще вот столько. Дала б мне судьба «проплыти моря сего житейского» и чтоб «печаль далече отринута от себя». Не забуду я никого. Тихо, голос Марии Матвеевны рассеялся в темном поднебесье навсегда. И разве нам не чудится в одинокие ночные минуты, будто ничто вещее в этом мире не пропадает и еще вернется и возродится когда-нибудь?!
1974, 1978 гг.
На долгую память
Июнь 195… г.
Дорогая Парасковья Григоровна, ты на меня обижаешься, почему я писем не пишу, не поделюсь лишний раз своей жизнью. Оно, милая Паша, то некогда, днем в хозяйстве, и затем ленивая письма писать, постарела, как вечер, так спать, а днем время нет.
Жене в мае исполнилось 18 лет, такой большой стал да умница, выше росту, как был дядя Ваня, такой бравый, вот как бы папа его встал да посмотрел, то радости сколько б было. Он любил его маленького, мечтал выучить, чтоб из всей нашей родни хоть один был ученый, не то что мы: расписуемся как курица лапой. Все соседи завидуют: Физа, какой у тебя сын умница. Я не могу представить, как я его буду провожать. Нигде дальше Кривощековой не был, собираеца уезжать учиться в Москву или где-то поблизости, а я теперь уже думаю, он у меня как гость… Ведь ты, Паша, сама подумай, как время быстро летит, я его столько лет без отца растила, а теперь он у меня вылетит как птичка из гнездышка, ума не приложу, как я без него останусь, у меня уже сердце болит об нем, только я виду не подаю… Вот как детей жалко, они маленькие, а как подрастут… Да хоть бы уж не забыл мать, в детстве, бывало, говорил: «Я маму любить буду, никогда не женюсь», ну время покажет…
…Дописываю через месяц…
Проводила своего сыночка, наплакалась я досыта. Как уехал, так как из груди что-то вырвало, все переживаю о нем, выйду на крылечко и все как будто его выглядываю – не идет ли с площади, рукой по-отцовски помахивает…
Вот так живешь, милая Паша, надеешься на будущее, а потом совсем один останешься, и уже ничего не надо, лишь бы детям повезло. Каждый день плачу, как-то у людей много ребят, и они все возле родителей, а он у меня один как палец и тот уехал…
Август 195… г.
Здравствуй, дорогой сыночек, с приветом твоя родная