Вещное право. Е. А. Суханов
сторону содержания отношений собственности удачно отметил Д.Н. Сафиуллин (см.: Право собственности в СССР / Под ред. Ю.К. Толстого, В.Ф. Яковлева. М., 1989. С. 43).
195
См., например: Мазаев В.Д. Публичная собственность в России: конституционные основы. М., 2004.
196
В отечественной литературе до сих пор не прекращаются попытки обоснования прямого, «зеркального» перевода экономических категорий («типов, видов и форм собственности») в правовые (см., например: Рыбаков В.А. Общие положения о типах, формах и видах собственности в России: методологические аспекты права собственности (научный очерк) / Под ред. В.А. Тархова. М., 2004.
197
Это обстоятельство особенно наглядно в отношениях международного экономического обмена. Здесь, в частности, признание государственных унитарных предприятий самостоятельными субъектами права при сохранении на их имущество права собственности государства-учредителя далеко не всегда воспринимается зарубежными судами при обращении взыскания на находящееся за рубежом государственное имущество (см., например: Пеллью Д. Исполнение арбитражных решений по делу Noga во Франции // Международный коммерческий арбитраж. 2004. № 2).
198
См., например: Богданов Е.В. Моделирование права собственности в гражданском законодательстве Российской Федерации // Государство и право. 2000. № 11; Савельев В.Л. Сложноструктурные модели римской собственности и российское право собственности //Древнее право (Iusantiquum). 2001. № 1 (8).
199
См., например: Право собственности в СССР / Под ред. Ю.К. Толстого, В.Ф. Яковлева. С. 49—112.
200
Закон СССР от 6 марта 1990 г. № 1305-1 «О собственности в СССР» // Ведомости СНД СССР и ВС ССР. 1990. № 11. Ст. 164.
201
В советском законодательстве государственные предприятия получили на «свое» имущество легальное право (оперативного управления) лишь в начале 60-х гг. прошлого века, тогда как ранее, в течение примерно 30 лет, за ними expressis verbis не признавалось никаких имущественных прав и даже права юридического лица они получили лишь de facto только после проведения «кредитной реформы» в 1929–1931 гг. (объявление их юридическими лицами в ст. 19 ГК РСФСР 1922 г. относилось к органам управления – трестам, ставшим правосубъектными «предприятиями» в соответствии с принятым 10 апреля 1923 г. Положением о государственных промышленных трестах) (см.: Новицкий И.Б. История советского гражданского права. С. 167–168). Из этого видно, что для плановой экономики, устраняющей рыночные начала, наделение государственных предприятий какими-либо имущественными правами является не обязательным, а факультативным, а при последовательном осуществлении оно может привести к подрыву единства государственной собственности как основы этой системы хозяйства.
202
Примечательно, что к этому же выводу пришли и в других восточноевропейских странах, ранее заимствовавших отечественную идею о «многообразии видов и форм права собственности». Так, в гражданском праве Чехии единое право собственности было закреплено еще в 1989 г., задолго до принятия нового Гражданского кодекса (см.: Dvorak /. К nckterym otazkam vlastnickeho prava v Ceske republice. Str. 248).
203
Ведь в ситуациях