Глазами маски. Александра Сергеевна Васильева
происходящее вокруг.
Указательный палец старательно выписывал мысли на грубой стене.
Хэпи холодно усмехнулся, произнеся вслух:
– Бог? Или все-таки его шут? … А вообще может ли быть шут у бога?
Иногда Гордас бывает прозорлив.
«Божий шут». С особой аккуратностью Хэпи вывел эту подпись под всем им написанным на стене.
– Хэпи, тебе не кажется, что палец прежде должно было обагрить кровью? – приятный голос оборвал мысли Хэпи:
– Квентин, поэтам пристало красться разве что за музами. Ты с кемто меня перепутал… – в словах его был легкий сарказм.
Перед Хэпи стоял голубоглазый юноша с волосами темного теплого цвета, которые доходили ему до поясницы. Они были хитро перетянуты в несколько рядов жесткой лентой. Издалека тонкий, стройный Квентин походил на девушку. Правда, и вблизи, в чертах его лица, голубых глазах и голосе улавливалась такая миловидность, что многих это сбивало с толку.
– Хэпи, ты вправе ругать меня: я стаю раздумий твою распугал… – Квентин сладко улыбнулся. – О чем это ты тут так красноречиво размышлял? – спросил он, глядя на пустую стену, перед которой стоял Хэпи.
– Да так… – рука Хэпи медленно соскользнула вниз по стене.
Квентин откашлялся:
– Гордаса не видел? Я что-то никого найти не могу, все куда-то разбежались. А где Сола, ты не знаешь? – как-то неуверенно спросил он.
– Ага… – многозначительно произнес Хэпи.
Квентин смущенно отвернулся:
– Что?
– Сола… где же я ее видел? … – Хэпи дотронулся рукой до лба. По коридору зазвенели легкие шаги, навстречу им с победной улыбкой и с ворохом листов в руках шла Сола.
– Сола, – притворно удивился Хэпи, – а мы о тебе и думать забыли.
– Я теперь величина, – прошептала она загадочно. – О чем это ты, Сола? – ласково спросил Квентин.
– Вальсам заинтересовался моей пьесой, хочет ее поставить.
– Ну-у-у… – Хэпи развел руками.
– Не знаю, что и думать, – привычное добродушие проступило на лице Солы.
– А, что тут думать? – с наигранным недоумением смотрел на нее Хэпи. – Можно ли отказаться, когда сама судьба тебя ангажирует?
– Это Вальсам-то – судьба? – смутился Квентин. – Да, с ним рукой подать до пьедестала… – пробормотал он в сильном волнении.
На лице Хэпи появилась скептическая гримаса:
– «Вот только избавьте меня от этих приступов ревности», – произнес он со вздохом и медленно пошел прочь по коридору.
– А он ведь прав… – Квентин затуманенно смотрел перед собой. – Сама судьба ангажирует…
– Что? – обиделась Сола и, резко отвернувшись, быстро пошла в противоположную от Квентина сторону.
– Он лишь курьер твоего таланта, и только! – страстно закричал Квентин ей вслед. – Помни