Вершитель судеб. Игорь Ревва
и окошечко опять стало зелёным), которую он называет аптечкой – тоже странная. Две одинаковые плоские фляжки серого цвета; какой-то тёмно-синий, как показалось, кожаный футляр; небольшая верёвочка (или проволока?), скрепляющая два маленьких чёрных шарика; крохотная коробочка, на которой был рисунок, чем-то напоминающий солнышко, как его обычно рисуют маленькие дети – кружочек с чёрточками-лучами. И две запасные обоймы для этого диковинного пистолета.
Пули толстые, миллиметров по двадцать каждая. Бывает ли такой калибр? И цвет у этих пуль необычный, тускло-серый, почему-то искрящийся крохотными разноцветными точечками. Хм… Я наморщил лоб. Мне казалось, что отверстие в стволе пистолета не такое большое… Проверить, что ли?
Нет, лучше это оружие вообще не трогать. Вон, красный огонёк на рукоятке всё ещё продолжает моргать. Кто его знает, что он означает. Возьмёшь эту пушку в руки, а она и взорвётся. В целях сохранения секретности… Во, какие дырки в двери понаделал! Лучше уж не прикасаться к нему… Да и не мешает он, лежит возле самой стены, случайно не наступишь.
Я осторожно, чуть ли не на цыпочках, прошёл в переднюю и присел на корточки. Пулевые отверстия в двери смотрелись жутко. Металл выглядел так, словно его прожигали сваркой – большие идеально круглые пробоины (по-другому и не назовёшь), сантиметров по пять каждое, по краям которых собрались маленькие шарики, посиневшие от окалины. Хорошие дырки, солидные. Я насчитал их пять штук и тяжело вздохнул. Пропала дверь, грустно подумал я. Это тебе не после Кольки-соседа облицовку заделывать. Тут уж простым клеем не обойдёшься…
Я пригнулся ниже и попытался сквозь одну из дырок разглядеть, что там творится, на лестничной площадке. Но ничего не увидел – темно. Тогда я встал и снова заглянул в комнату.
Гость, казалось, уже спал. Я не стал его укрывать (хватит с меня и изгаженного дивана), просто выключил свет. Ладно уж, решил я. Посплю в кресле. Не впервой. Где мне только не приходилось спать. Кресло, это ещё сравнительно прилично…
Я уселся в кресло и недовольно покосился в сторону дивана. Спит, кажется, этот… Тейкан, да? Ну, пускай спит. Теперь, похоже, он тут не помрёт. Одной заботой, конечно, меньше, но не возникло бы новых… Не заявились бы сюда потом с вопросами: кто был, откуда, почему?.. А ведь вполне могут прийти. Неподалёку от дома – две горящие машины, а на лестничной площадке – лужи крови… Да ещё соседи наверняка слышали тот ужасный рёв…
Как пить дать, или менты заявятся, или те, кто этого самого Тейкана гоняет. Братва какая-нибудь…
Я вспомнил, как странно и страшно прогибалась под невидимым напором железная дверь, и поёжился. Нет, это не братва. А кто же тогда? Кто мог бы такое проделать с дверью?
«Слон!» – злобно ответил я себе самому. Взбесившийся слон, сбежавший из цирка и решивший во что бы то ни стало свести счёты с ненавистным ему укротителем. Умный такой слон, вежливый. Сначала позвонил в дверь, как все порядочные слоны. Потом