Винный сноб. Бьянка Боскер
мальчиком он набрасывался на Lego. Мама покупала ему самые сложные наборы, а он собирал их за один вечер и больше ни разу к ним не прикасался. После конструктора он переключил внимание на более сложный объект – коллекционные карточные игры. В начальной школе Морган выучил все карты игры Magic: The Gathering (их силу, символ расширения, супертип, номер), собрав такую огромную коллекцию, которую даже сейчас при желании не смог бы поднять. На смену картам пришли видеоигры. Каждый раз, включая новую игру, он говорил себе: «Я хочу пройти все до единого подквесты, победить всех до одного монстров, решить все до единой загадки, чтобы не осталось ничего не увиденного и не пройденного. Только тогда я смогу убрать диск в футляр и быть уверенным в том, что освоил этот мир». Когда Морган открыл для себя рок-н-ролл, он, естественно, не мог ограничиться прослушиванием музыки.
– Начав знакомиться с классикой рока, я тоже действовал обстоятельно. Взять, к примеру, Led Zeppelin. Я должен был скупить все альбомы, прослушать все до единой песни и понять, что их объединяет. В голове зудела мысль: «Я узнаю все про эти группы. Я изучу эту чертову музыку вдоль и поперек. Я раскопаю всю их подноготную и выясню, с чьими подружками они спали».
И вот теперь вино. Наконец-то Морган нашел объект познания с безграничным количеством пакетов расширений.
Первые три года жизни в Нью-Йорке Морган разрывался между тягой к сцене и несколькими работами в винных барах по всему городу, но магия вина победила в неравном бою. Моргану нравилось общаться с людьми. И то, что целый день нужно находиться на ногах, ему тоже нравилось, хотя многие коллеги находили этот физический аспект профессии сомелье утомляющим.
– Я лучше застрелюсь, чем пойду на временную работу, – сказал он.
Морган перестал ходить на прослушивания после того, как целую осень проработал на сборе урожая на одной винодельне в штате Вашингтон, где делил спальню с каким-то парнем, который работал клоуном на родео, а в свободное время орудовал паяльной лампой, делая скульптуры из подков. Вернувшись к зиме в город, Морган решил целиком посвятить себя вину и оттачиванию своего мастерства. Это был 2011 год. Он получил место управляющего в Corkbuzz – винном баре для гипер-энофилов, владельцем которого был мастер сомелье. Затем он перешел в Jean-Georges и, наконец, оказался в Aureole. Морган не был бы Морганом, если бы, увлекшись темой вина, не бросался в крайности, выходящие за пределы разумного. Он безостановочно читал книги о вине, посещал соревнования, курсы, мастер-классы, дегустации. Он хотел не просто продавать богатым людям дорогие бутылки. Морган верил, что вино способно изменить жизнь человека. Вот почему он предпочитал тратить деньги на бутылки, а не на новые свитера. Свитера – это материальная субстанция.
– А вино, – говорил Морган, – это то, что трансформирует мою человеческую сущность.
Несмотря на высокопарные речи, Морган, как и многие его коллеги, был не лишен самоиронии. Он понимал, насколько нелепой может казаться его работа непосвященному