Грехопадение. Елена Владимировна Кардель
Советую Вам использовать свои знания в области психиатрии для решения конкретных задач.
– Слушаю и повинуюсь, – съехидничал Субъект в Чёрном. – Но если надумаете, сударыня, я к Вашим услугам в любом секторе и в любое удобное для Вас время.
Всё, всё, замолкаю, пока вы не заморозили меня своим ледяным взглядом.
Продолжайте рассказывать, мой дорогой.
Так вот, о природе человеческого естества…
В детском возрасте желание познавать окружающий мир неуёмно и безгранично. Наибольшее любопытство вызывает как раз то, о чём взрослые не рассказывают. А нам хотелось уже тогда проникнуть в самую суть того, чем же мы отличаемся друг от друга.
Девочки были любопытнее и смелее, чем мы. Иногда они сами нас провоцировали на поиск этих различий.
Перед сном всех отправляли попúсать, и туалет был единственным местом, где выяснялась разница между нами. Мальчикам было странно, что девочки это делают сидя, а девочки удивлялись, почему мы это делаем стоя. Они подходили к нам, чтобы увидеть, что такое мы держим в руках.
От столь пристального внимания к нашим «особенностям» мы чувствовали себя более важными и значительными. Это казалось нам преимуществом перед девочками. Они же, в свою очередь, тоже старались нам показать то, что имелось у них.
Самые любопытные из девочек трогали наши «особенности» руками и даже сжимали, а мы при этом краснели от удовольствия.
Потом, уже в спальне, когда воспитатели уходили, думая, что мы спим, некоторые из девочек предлагали себя рассмотреть повнимательней. Обычно такое происходило во время дневного отдыха, когда было светло. Мы тихонько вставали и выстраивались в очередь, чтобы посмотреть и потрогать. А уже ночью некоторые из мальчиков забирались к девочкам под одеяло, ложились на них и совершали поступательные движения. И девочкам, похоже, эти занятия нравились.
Одну из таких девочек звали Аннушкой. У неё было круглое лицо, большие карие глаза с длинными, загнутыми вверх, ресницами и тёмные кудрявые волосы. Она чем-то напоминала резиновую куклу – такую же красивую и податливую. Возможно, поэтому всем мальчикам хотелось с ней поиграть. И чувствуя к себе особый интерес мальчиков, Аннушка важничала, показывая свою исключительность.
Так получилось, что в нашей группе было две девочки с именем Аня. И чтобы не путать, одну из них воспитатели звали Анечкой, а другую – Аннушкой.
Как и большинство мальчиков, меня тоже тянуло именно к Аннушке. Уже в том, четырёхлетнем, возрасте была в ней, как бы я сейчас выразился, женская манкость, нечто странное, что нас к ней привлекало. Вероятно, эта её непосредственность и доступность проявлялась естественным образом, инстинктивно, но нам это казалось чем-то особенным.
Часто в мечтах и фантазиях я представлял, как играю с Аннушкой в эту специфическую игру, но, к сожалению, всё это так и осталось мечтой. Подойти и сыграть с ней по-настоящему я не решился, а у неё не было ко мне особого интереса. Ей вполне хватало внимания тех, кто был посмелей.