1Q84. Тысяча Невестьсот Восемьдесят Четыре. Книга 3. Октябрь–декабрь. Харуки Мураками
силы – так, по-легкому…
И старик, открыв беззубый рот, засмеялся так, будто поколачивать собственную жену было отдельной радостью его жизни.
– Сколько же народу там сейчас обитает? – спросил Усикава.
– Вообще-то я каждое утро мимо прохожу, но снаружи ничего не видать. Но по нескольку женщин живет постоянно. Видать, мужиков, которые бьют своих жен, на этом свете пока хватает…
– Людей, которые этому свету вредят, всегда больше тех, кто ему полезен.
Старик, раскрыв рот, опять засмеялся.
– Это верно! Тех, кто делает зло, всегда больше тех, кто творит добро.
Как ни странно, старику Усикава, похоже, чем-то понравился. Но сам Усикава все не мог успокоиться.
– А что, вообще, за женщина эта госпожа Огата?
– Жена господина Огаты? Да толком не разобрать… – Старик вдруг насупился и стал похож на призрак засохшего дерева. – Уж больно неприметно живет. Я здесь много лет контору держу, но видел ее очень редко, да и то издалека. Из усадьбы она выбирается только на машине с шофером, а за покупками для нее ходят девчонки из прислуги. Еще у нее на службе мужик – секретарь, что ли. Заведует ее делами. А сама она – дочка богачей, настоящая богема. С нами, нищебродами, общаться ей не пристало…
Старик сморщился – и уже из морщин подмигнул Усикаве. Очевидно, записав в армию «нас, нищебродов» как себя, так и своего собеседника.
– И давно она укрывает избитых жен? – спросил Усикава.
– Ох, точно не скажу. Я ведь сам про этот монастырь для беглых жен от других услышал. Как давно, говорите? Помнится, жизнь там зашевелилась года четыре назад… Ну, может, лет пять, где-то так. – Старик взял чашку и отпил холодного зеленого чая. – Поставили большие ворота с засовом, двор начали охранять. Да оно и понятно. Все-таки укрытие. Разве укроешься там, куда может зайти кто попало?..
На этих словах старик как будто очнулся и пытливо взглянул на Усикаву.
– Так вы, что же, ищете доступное жилье?
– Совершенно верно.
– Тогда вам лучше поискать где-нибудь еще. Здесь вокруг сплошь особняки. Если что и сдают, так только дорогие апартаменты для иностранцев, которые в посольствах служат. Раньше-то в этих местах обычные люди жили, совсем не богачи. И сдавали, и снимали. Так и работалось помаленьку. А теперь все не так… Теперь, боюсь, контору нашу закрыть придется. В центре Токио цены на землю – хоть волком вой; таким муравьиным конторкам, как мы, просто не выжить. Если у вас нет лишних денег, лучше поищите в других районах.
– Так и сделаю, – кивнул Усикава. – Лишних денег у меня, к сожалению, нет. Придется поискать где-нибудь еще…
Старик затянулся, задержал дыхание – и мощной струей выпустил дым изо рта.
– И когда госпожа Огата помрет, особняк ее сразу исчезнет. Сынок-то у нее – человек серьезный, не станет держать столько земли впустую забавы ради. Тут же снесет все до основания, да построит элитный многоквартирный дом. Наверняка уже сейчас все планы да чертежи приготовил.
– И вся