Чужая жена. Владимир Колычев
кадушек, но ничего такого не нашел. Может, какой-то кабинет под склад приспособлен? А здесь их как минимум три. На двери одного висели таблички «Приемная» и «Директор», другой отдан был под бухгалтерию, в третьем было непонятно что.
В приемной за столом сидела секретарша с роскошными белыми волосами. Бюст такой же впечатляющий. Только вот немолодая уже. Большие синие глаза скрадывали опухлые щеки. Она корпела над бумагами.
То ли женщина действительно была чрезмерно занята, то ли привыкла не обращать внимания на своего начальника, но на Марковца она даже не глянула. Да и по Стасу лишь скользнула рассеянным взглядом. Как будто не было никаких бандитов на территории базы, некого тут было бояться.
– Алла, сообрази нам чайку, пожалуйста, – открывая дверь в свой кабинет, сказал Марковец.
Женщина даже ухом не повела. Но не прошло и трех минут, как она появилась с подносом в руках, молча поставила на стол три чашки чая и вазу с маковыми сухариками. Эта особа так ничего и не сказала и понесла свою пышную корму обратно за дверь.
– Я так понимаю, что вы теперь мое начальство.
Парням показалось, будто Марковец нарочно сказал это громко, чтобы секретарша его услышала.
– А я так понимаю, что Коротилов звонил вам по этому поводу, – заявил Тимоха.
– Да, он сказал мне, что вы можете рассчитывать на часть его доли.
– На часть?
– Ну, не на всю же. – Марковец кивком показал в сторону бани и продолжил: – Если сможете договориться с братвой, убедите этих ребят сбавить цену за свои, так сказать, услуги, то все деньги, которые они согласятся от себя оторвать, будут ваши.
– И много они берут?
– Тридцать процентов от прибыли. Это грабеж! – сказал Марковец и тяжко вздохнул.
– Как же вы выкручиваетесь?
– Да как-то ухитряемся. Себе во многом отказываем. Раньше легче было. Тогда они брали всего десять.
– А почему сейчас тридцать?
– Проблемы у Дениса начались, а эти как сговорились. Может, кто-то их попросил надавить на нас.
– Кто? Динамит? – деловито спросил Тимоха.
Вид у него был такой, как будто он знал всех бандитов Москвы.
– Ну, я не знаю.
У Стаса вид был попроще. Зато ему хватило ума тихонько подойти к двери и приоткрыть ее. Секретарша Алла стояла у самого порога с пустым подносом в руке. Увидев Стаса, она шагнула к нему так, как будто безостановочно продолжала движение, не стояла, не подслушивала.
– Сахарку бы еще, – сказал Стас и догадался улыбнуться.
– Сахарку? Да, хорошо.
Она только рада была повернуться к нему задом и спрятать хитрые глаза.
– Сахарок, – тихонько сказал Стас, закрывая дверь.
– Что там? – спросил Тимоха.
Дверь открылась, в кабинет вошла Алла с сахарницей в руках и улыбнулась с таким видом, как будто вручала Стасу олимпийскую медаль.
– Давно она у вас работает? – спросил он, когда за ней закрылась дверь.
– Алла?… Да сколько себя здесь помню. А что? – насторожился