Пути Звезднорожденных. Александр Зорич
неудобство: файеланты Пелнов не могли подступиться к крепости наикратчайшим путем. Единственной бухтой, уцелевшей в Наг-Нараоне после грозных извержений Лона Игольчатой Башни, была Ледовая. Самая удаленная от крепости, самая глухая и неустроенная.
Где-то высоко, на стенах Наг-Нараона, щелкнула тугая тетива толщиной в человеческую руку и горящая пятнадцатилоктевая стрела, прогудев над головами Раша и Тарена Меченого, пробила парус, на котором распластался в своем вечном полете Альбатрос – Крылатый Корабль Пелнов.
Гамелинам ответили разом восемь стрелометов – с «Глорамта Смелого» и соседних файелантов.
К парусу «Глорамта Смелого», неохотно занимавшемуся едким трескучим пламенем, бросились вышколенные матросы.
– Пронесло, хвала Намарну! – прошептал Раш, даже не пытаясь скрыть дрожь, которая прошибла его от темени до пят в момент пролета стрелы.
– Хвала, – сдержанно кивнул Тарен.
В отблесках огня за их спинами, на отделанных золотом и бивнем морского зверя подмостках боевой башенки Раш и Тарен Меченый казались двумя персонажами исторической драмы – уж очень нарочитыми были их движения и жесты.
Два десятка заряжающих, дружно застонав в лад выгибающейся дуге «Лука Гестры», налегли на вороты. Подающий механизм – чудо из чудес по обе стороны Хелтанских гор – ладно провернулся и новая стрела, пройдя над возжигателем, перекатившись по спрямляющим лоткам, восхищая своих владетелей слаженной ритмикой движений, опустилась на ведущий желоб. Прислуга ввела небольшую поправку и она тотчас же была означена горящей главою стрелы, послушно качнувшейся вниз. Короткое, лающее заклинание-проклятие. И снова щелкнула тетива.
Раш не успел понять, что произошло. Тарен Меченый, вздрогнув, отскочил в сторону, едва удержавшись от падения с башенки.
На месте его соратника торчало гудящее бревно. Лицо Раша было едва различимо в ужасающем месиве железа, древесной щепы и расквашенной плоти.
Теряя остатки самообладания, Тарен спустился с башенки и присел на палубу.
«О, с-сыть Хуммерова…»
Его мутило.
К счастью, кормщики Пелнов не нуждались в дополнительных распоряжениях со стороны старших флотоводцев. Все они знали наг-нараонскую гавань назубок.
Когда «Глорамт Смелый», казалось, вот-вот должен был врезаться в стремительно надвигающийся из сумрака мыс, нос корабля описал плавную четверть дуги и вместе с ним повернули вправо еще четыре файеланта.
Только так – строем фронта по пять – у них были шансы успеть втянуться в Ледовую Бухту прежде, чем все корабли станут добычей механического «Лука Гестры» и трех его собратьев.
Столбовая Дорога, петляя по северным склонам Наг-Нараонской горы, вела в серую и печальную неизвестность. В неизвестность, в которой не будет Харманы, прекраснейшей из женщин.
«Защитники Наг-Нараона обречены… Хармана погибнет вместе с ними… И мне никогда более не покрыть поцелуями ее горячие, чуть суховатые губы, не прикоснуться с ее упругим стройным ягодицам…»
Лорчи,