Октавиан Август. Революционер, ставший императором. Адриан Голдсуорти
и захватывающи, однако сами по себе они не позволяют разобраться, почему Август был значительной фигурой и почему в молодости он манипулировал другими, а в старости позволил манипулировать собой.
Жизнь Августа этим отнюдь не исчерпывается, и ее длинную историю никак не назовешь скучной. Одной из самых больших ошибок было бы считать неизбежным конечный успех наследника Цезаря исходя из его политического гения или (это устаревшая точка зрения) общих тенденций, которые рано или поздно должны были привести к созданию монархии. Кого-то долголетие Августа, как и его успех (особенно в ранние годы), удивляет. Чаще мы видим в нем азартного игрока, нежели осторожного любителя строить планы. Август не раз шел на риск, особенно во время гражданских войн, и не всегда этот риск оправдывался. В нем было больше от Цезаря, нежели порой считается – не в последнюю очередь это касается его умения выпутываться из ситуаций, которые он сам же создавал. Кстати, нет никаких свидетельств того, что у него имелся продуманный план создания нового политического режима; вместо этого мы видим импровизацию, эксперименты, формирование новой системы методом проб и ошибок, где случай играл почти такую же роль, как и планы. Образ холодного манипулятора быстро исчезает, как только мы взглянем на человека, который старался, и не всегда успешно, сдержать свои страсти и унять горячий темперамент. Таков был Август, когда имел связь с замужней и беременной Ливией, которую сделал своей женой, разведя ее с супругом, а затем велел этому человеку председательствовать на их свадьбе всего через несколько дней после того, как она разрешилась от бремени. Такого можно было бы ожидать скорее от Антония или даже, скорее, от Нерона, правнука Марка Антония и сестры Августа.
Наряду с любовными страстями известна и его невероятная жестокость. И Август,[3] и Антоний, и их сотоварищ по триумвирату Лепид – все они были виновны в массовых убийствах во времена проскрипций – «все, что отмечены, умрут», как сказано у Шекспира[4] – и во многих других случаях. То, что другие военачальники того времени редко вели себя более милосердно, не оправдывает их свирепости. Зачастую трудно симпатизировать молодому Августу несмотря на его умеренность в последующие года, примирить эти его качества многим современным биографам очень нелегко. Зачастую эффективным решением является разделение его жизни на две части. Возвышение до битвы при Акции представляет собой отличный материал для изложения – сражения, интриги, хорошо известные персонажи – Цицерон, Брут, Секст Помпей, Клеопатра. Многие биографы хотят побыстрее «проскочить» эти годы и перейти к более позднему времени, к темным интригам, связанным с вопросом о выборе наследников, и не случайно, что эти две примечательные истории отражают темы, избранные Шекспиром и Грейвзом. Другие авторы, обычно из академической среды, также заканчивают изложение на 30 г. до н. э., а применительно к остальной части его жизни обсуждают более общие
На тот момент, разумеется, Цезарь Октавиан (хотя сам себя он этим именем не называл – только Цезарем), Августом он станет только в 27 г. до н. э. (см. ниже). –