Мотивы. Олег Аникиенко
оживают.
И так легко, и так светло,
что сердце, дрогнув, устыдится…
И путник, замедляя ход,
за маляров начнет молиться.
ПЛОТНИК
Ах, этот парень на бревне —
индеец, демон, бес!
Пристроился в голубизне
развратником небес.
Откинул волосы назад,
полунасмешлив взгляд,
и темно-синие глаза
разденут, усыпят.
Ах, как красив его живот,
подтянут и курчав,
и золотит мужчину пот
в полуденных лучах.
И кажется, что завершая
свой трудовой дозор —
Бог олимпийский зачехляет
сверкающий топор.
А ночью местная Кармен
проклятья шлет ему —
надев очки, читает он
Шекспира и Камю.
ГУМАНИТАРНАЯ ПОМОЩЬ
В горбольнице – переполох. Привезли!
В больших мешках! Из Германии!
Все санитарки сбежались делить
блузок «второе дыхание».
Красивые… Кто-то их выбирал,
вертясь у зеркала: Дас ист шнабе?
А после мужской рукою снимал,
и падала вещь на пол…
Я выходил из столярки на свет,
женским смущенный праздником.
Родина, ты одарила тех,
кто твои лечит задницы.
Русские бабы, день и ночь в гноях,
в хлорке гнилых клозетов.
Сэкономили на интимных вещах,
еще бы винца, сигарету.
Это они мне из общей свалки
куртку слимонили: Крепкая!
Чтобы я делал, делал им швабры,
да гвоздематерил табуреты.
2001 г.
На моих татуировках
инструмент грустит. Неловко
без струны ему звучать.
Плачет юности ошибка,
а смычок бежит по скрипке
от локтя и до плеча.
На бедре девчонки имя,
гравировка в страстном дыме
(как хотел ее – тоска!)
Ну а сердце защищая,
чайка на груди летает
и пыхтит седой вулкан.
Вроде стыдно бы раздеться,
да уже не отвертеться,
когда к небу понесут.
Знать, придется мне, итожа,
с разрисованною кожей
что-то объяснять Отцу.
Мне сказали: Ты ненормальный!
Отвезли в смирительный дом.
За отсутствие денег в кармане —
рукава завязали узлом.
Отчего-то не мил я успешным,
улыбающимся господам.
Кляп во рту… Сумасшедший
за решеткою у окна.
И осталось лишь наблюденье
за вертящимся колесом —
механизмом обогащенья
затупляющихся шестерен.
За притворными: Я – король! —
суетливость зрачков – мышей,
да выглядывающие порой
острия хрящеватых ушей.
Но труднее всего повторять
и не верить своим словам —
«Если беден – значит дурак!»
перед