Гувернантка с секретом. Анастасия Александровна Логинова
ведь рассказывали, что господин Балдинский даже ночью однажды приехал в ваш дом.
– Да. И, представьте себе, я выяснил, зачем он приезжал, – важно добавил Алекс. – Взять денег в долг у деда. Балдинский проигрался в карты в клубе, что через улицу от особняка.
– И решился потревожить графа, надеясь, что тот даст взаймы едва знакомому человеку? – недоверчиво уточнила я. – Ночью?
– Именно… – хмыкнул Алекс. – Вы удивитесь, но надежды Балдинского оправдались: дед, добрая душа, выписал ему чек.
Я продолжала смотреть недоверчиво.
– Ну что уж вы, Лиди? Все знают о нраве моего дедушки и беззастенчиво пользуются его щедростью, без конца занимая деньги. Что Полесов, что Стенин. Да и мои расходы, признаться, регулярно превышают содержание, которое выдает мне дедушка – и он ни разу меня не упрекнул. Святой человек!.. Послушайте, они что – смеются? – он кивком указал на Мари и Ильицкого, с которых все это время не сводил глаз. Интересно, что смешного они вычитали у Маркса? – Алекс сделался еще мрачнее.
Я же, подумав, согласилась с Алексом – по поводу графа. Господин Курбатов и правда постоянно давал взаймы Жоржу Полесову и делал вид, что верит, будто долги ему когда-нибудь вернут. Но чтобы так бессовестно явиться в дом ночью и просить денег?..
– Позвольте, но вы рассказывали, что граф после ухода Балдинского остаток ночи провел без сна, в волнении расхаживая по кабинету. С чего бы ему волноваться, ежели дело касается чужого долга?
– Ну а что вы хотите – возраст!.. – небрежно отмахнулся Алекс и вдруг упрекнул: – Лиди, не понимаю, как вы можете оставлять Мари наедине с этим человеком?! – он снова говорил о Мари и Ильицком. – Их дружба это… ненормально! Он ей в отцы годится!
Я хотела, было, пылко возразить, что Ильицкому еще и тридцати нет, но – передумала, решив воспользоваться случаем.
– Согласна с вами! – закивала я, отыскивая в своем тоне нотки возмущения. – Мне тоже не нравится эта дружба. Нам следует немедля вмешаться: я отвлеку Евгения Ивановича разговором, а вы ведите Мари в дом. Со мною ведь она точно не пойдет, вы же понимаете…
– Лиди, не могу выразить, как я вам признателен!
Он будто моего разрешения только и ждал: в несколько скорых шагов мы догнали парочку впереди. Однако вопреки плану, Алекс заговорил первым, на полуслове перебивая Евгения:
– Вижу, вы не скучаете, господа, – он излишне театрально раскланялся с Ильицким. – О чем беседуете, позвольте спросить?
– Мария Георгиевна поделилась со мною некоторыми своими мыслями относительно экономической теории Маркса.
Как ни странно Ильицкий разговаривал с ним вполне радушно – кажется, впечатления от общения с Мари были у него самые положительные.
– О, надо же, а нам с Лидией Гавриловной почудилось, будто вы обсуждали сборник анекдотов – так отчаянно вы веселились.
– Алекс… – заволновалась Мари, которая лучше меня угадывала язвительность в каждом слове и жесте юного Курбатова.
Но тот ее не слушал.
– Следует мне тоже