Девушка с запретной радуги. Rosette
мое сердце, продолжила:
– Ну… Вы написали свою первую книгу в двадцать пять лет, насколько я знаю, то есть пятнадцать лет назад. Вы немногим старше меня, – сказала я задумчиво.
– И сколько Вам лет, синьорина Бруно?
– Двадцать два, синьор, – ответила я, окутанная глубиной его глаз.
– Я действительно стар для тебя, синьорина Бруно, – сказал он с улыбкой. Потом опустил глаза, и холодная зимняя ночь вернулась в его взгляд, более жестокий, чем взгляд змеи. Исчезли все следы тепла. – Однако Вы можете быть спокойны. Вы не должны опасаться сексуальных домогательств, пока спите в своей кровати. Как видите, я неподвижен.
Я молчала, потому что я не знала, что сказать. Его тон был горьким и лишенным всякой надежды, а лицо стало каменным. Его глаза зондировали мои в поисках чего-то, чего они не находили. Но потом он улыбнулся.
– По крайней мере, Вы не проявляете жалости. И это мне нравится. Я не хочу жалости, я в ней не нуждаюсь. Я значительно счастливее многих других, синьорина Бруно, потому что я свободен. Абсолютно свободен. – Потом он приподнял брови: – Что Вы все еще делаете здесь? Можете идти.
Его сухость поставила меня в тупик. Я нерешительно поднялась, а он воспользовался возможностью выплеснуть на меня свой гнев.
– Вы все еще здесь? Что Вам надо? Или Вы хотите обговорить свой выходной день? – зло обвинил он меня.
– Нет, синьор МакЛэйн, – неуклюже направилась я к двери, но едва я взялась за ручку, он остановил меня.
– Завтра в девять утра я жду Вас, синьорина Бруно. Я пишу новую книгу под названием «Мертвые без погребения». Вам кажется ужасным?
Его улыбка стала шире. Резкая смена настроения, должно быть, была основной чертой его характера. Я постаралась взять это на заметку, поскольку у меня были все шансы иметь такие истерические кризисы по двадцать раз за день.
– Кажется интересным, синьор, – ответила я осторожно.
Он откинул назад голову и расхохотался.
– Интересным?! Спорим, что Вы не читали ни одной их моих книг, синьорина Бруно? Мне кажется, что у вас нежная душа… И ты бы не смогла заснуть всю ночь во власти кошмаров, – снова рассмеялся он, перескакивая с «Вы» на «ты» с такой же скоростью, с какой менялось его настроение.
– Я не такая впечатлительная, какой кажусь, синьор, – ответила я покорно, чем вызвала новый взрыв смеха.
Маневрируя с помощью рук колесами кресла, с мастерством, выработанным годами привычки и достойным восхищения, он необычайно быстро направился в мою сторону. Он подъехал так близко, что все мои попытки сформулировать разумную мысль стали бесполезными. Инстинктивно я сделала шаг назад. Притворившись, что ничего не заметил, он показал на библиотеку справа от меня.
– Достань четвертую книгу слева на третьей полке.
Я послушно достала указанную книгу. Название было мне знакомо из информации, которую я нашла о нем в Интернете перед отъездом, но содержания я не знала. Ужасы не были моим любимым жанром, который подходит больше сильным личностям,