Смерть со школьной скамьи. Геннадий Сорокин
бригадир хлебопеков Воронов. – Вот если бы он белобрысую практикантку соблазнил, тогда да, тогда дело!
– Вышла бы она в ночную смену, я бы ее уболтал, – мечтательно причмокнул грузчик.
– Пошли работать, Ален Делон хренов! – Воронов выплеснул остатки чая, сполоснул кружку в раковине и вышел в цех. За ним потянулись остальные работники. Остались только Осипов и Антипов.
Антипову было лет под пятьдесят, из которых примерно треть он провел в местах не столь отдаленных. Судя по вытатуированным на пальцах «перстням», сидел он за кражи, хотя всем говорил, что за убийство. Я личной жизнью и биографией Антипова не интересовался. Между мной и заводчанами был заключен молчаливый договор: я не лезу в их дела, они не касаются моих.
– Андрей Николаевич, – Антипов сел напротив меня, – скажи мне как человек грамотный, могут мне алименты присудить за один раз?
– За какой один раз? За то, что ты с кем-то переспал, с тебя ничего не взыщут. Алименты на ребенка платят, а не за половой акт.
– Какой ты, Антип, косноязычный! – вмешался в разговор Осипов. – Ничего толком объяснить не можешь. Короче, Андрей, тут одна бабенка, не наша, не заводская, забеременела и хочет в суд на Антипа подать, чтобы он ей алименты платил. Я ему говорю: будешь платить, если она по суду докажет, что у тебя с ребенком группа крови одинаковая. А он уперся, мол, нет, если я на ней жениться не обещал и отцовства не признаю, то ничего платить не буду. Объясни ему, барану упертому, что закон будет на ее стороне.
– Да ничего я платить не буду! – начал горячиться Антипов.
– Рассказываю, – вполголоса сказал я. Спорщики тут же замолчали. – Алименты на содержание ребенка присуждают только в том случае, если мужчина обещал женщине создать с ней семью или вести с ней совместное хозяйство и заботиться о будущем ребенке. Классический пример: если ты выносишь из квартиры женщины мусорное ведро, то ты своим действием демонстрируешь намерение вести совместное хозяйство. А если ты пришел к ней с бутылкой водки, то с тебя и спроса никакого нет.
– Вот видишь! – обрадовался Антипов. – Я тебе говорил, что если я с ней один раз шаркнулся, то это еще ничего не значит. И потом, кто сказал, что между нами что-то было? Андрей Николаевич верно говорит: я мог прийти к ней пьяный, рюмку-две выпить и уснуть. Кто обратное докажет? Там со свечкой никто не стоял, свидетелей нет.
– Докажут, докажут! – подначил Осипов. – Будешь под старость лет с голым задом ходить, все из тебя на пеленки вытрясут!
– Да пошел ты! – Антипов отшвырнул потухшую папироску в урну и вышел, хлопнув дверью.
– Вот так-то, Андрей Николаевич, не надо блудить где попало, спать спокойней будешь. – Осипов от окна переместился на лавочку напротив меня. – Андрей, давно хочу тебя спросить, да все люди мешаются. Скажи мне по секрету, приговоренных к смерти расстреливают или на урановые рудники ссылают?
Если бы у меня во рту был кусок хлеба, я бы подавился. Что-что, а вопросов о расстреле я не ожидал. Не раньше и не позже,