В поисках Марии Магдалины. Наталия Довгопол
подаяния, он решил не делать крюк и отправится из Лиона прямиком в Италию. Конец мая давал юноше надежду на теплую погоду, и он смело вышел за ворота города, наивно надеясь прокормиться придорожными травами, прошлогодними орехами и грибами-вешенками.
В самые дерзкие мечты Бертрана, раззадоренные розовощеким незнакомцем в церкви и Джулией, входило прославится, обзавестись собственной мастерской или, хотя бы, собственной комнатой, а потом приехать домой на упряжке лошадей, раздаривая всем диковинные подарки. Но больше всего ему хотелось творить. Создавать картины, поражающие воображения, расписывать своды костёлов и стены палаццо. Преображать мир красотой живописи.
Пока Бертран шел, предаваясь мечтаниям, он изрядно устал. Домик мессера Кюри остался далеко позади, а перед Бертраном простиралась пыльная дорога, обрамлённая полями зелёной пшеницы. Изредка на ней показывались одинокие всадники, проскакивали груженые повозки и экипажи с завешенными занавесками окнами. Леса, который должен был дать молодому мечтателю пищу, по дороге не случалось – Бертрану хотелось есть. А ещё больше его мучила жажда. Только теперь он начал осознавать всю безумность своего плана. Просить подаяния у встречных путников? «Ну уж нет, пусть лучше я умру от голода, чем попрошу милостыню!» – думал Бертран, собираясь с последними силами.
Наконец остановившись, он устало опустился под сень придорожного дуба и незаметно для себя уснул, совсем не думая об осторожности. Да и что ему было терять? Все равно в сапогах уже отваливались подошвы, шапка изрядно выцвела, а за душой не было ни гроша.
Проснулся Бертран от громких разговоров. Начинался новый день, и вышедшие в поле крестьяне переговаривались между собой, не обращая никакого внимания на лежащего под деревом юношу. Такие беззаботные в своей рутине, что даже завидно становилось. Может, ещё не поздно повернуть назад?
Попросив у крестьян пару глотков воды и съев пучок горькой редьки, которая только разжигала чувство голода, Бертран отбросил предательские мысли и отправился дальше. Шел от так целый день, не останавливаясь, лишь изредка отходя с дороге по нужде или набирая пригоршни воды из придорожных колодцев.
Под вечер дорога привела совсем обессиленного юношу в небольшую деревню. Сперва он хотел пройти её и заночевать в стогу сена на окраине, и уже собирался это сделать, как его окликнула высокая худощавая женщина в ярком зелёном платье, сборчатом переднике и платке.
– Эй, с тобой всё хорошо?
– Со мной? – Бертран повернул к ней бледное лицо, и жалостливая женщина ахнула от неожиданности.
– Да ты на ногах еле стоишь, мальчик! Ты, наверное, не ел уже несколько дней!
– Всего лишь со вчерашнего утра, мадам.
– Зайди в дом, накормлю тебя похлебкой. Чем богаты – тем и рады.
– Но вы же меня не знаете, – удивился Бертран. – Вдруг я вор или разбойник какой-нибудь…
– Ты точно не здешний. Одежда у тебя хоть и не новая, но слишком уж хорошая, городская, шита по тебе. Значит, с чужого плеча её не снимал, – принялась