Срочка. Борис Геннадьевич Цеханович
резко отличалась от остальных в худшую сторону. Не успел огорчиться, как меня кто-то сзади сильно хлопнул по плечу.
Обернувшись, застыл в изумлении, увидев перед собой одноклассника Володю Дуняшина.
– Володя, ты это или не ты? Или мне всё это кажется? – Радостно воскликнул я, обрадовавшись, что тут не один.
Дуняшин жизнерадостно рассмеялся: – Не.., Боря, это не я. Это физическая оболочка, а душа моя дома – на Бубыле.
Я тут же засыпал товарища вопросами, но он, критически осмотрев мою кровать, сказал: – Давай сначала заправлю правильно твою кровать, а потом пообщаемся. А то тебе влетит от сержанта.
Володя расправил кровать, а потом стал её заправлять, комментируя каждую операцию. Заправив, достал ровную дощечку, приложил её к краю матраца и стал на верхний край начёсывать ворс одеяла. Через три минуты матрац, обёрнутый одеялом, превратился в параллелограмм с чёткими и ровными краями. Сверху Володя уложил такой же кирпичик подушки.
– Ничего, через пару дней сам также будешь отбивать кровать, – увидев моё удивление, покровительственно произнёс Дуняшин, – а пока у нас есть пять минут, я тебя введу в курс дела.
– Я тоже в четвёртом взводе, только в первом отделении и прибыл сюда неделю назад. Замкомвзвод, старший сержант Бушмелев, нормальный мужик – хоть и дедушка. На дембель весной уходит. Спокойный, справедливый, бестолку не гоняет. В батарее рулят он и старшина батареи старший сержант Николаев. Ну, ты его ещё увидишь. А так, он мастер спорта по боксу, правда шубутной и любит, чтобы все вокруг него носились, как ужаленные в жопу. Остальные сержанты, даже старослужащие на вторых ролях. Младший сержант Тетенов – ещё та сука. Вот его опасайся. Он прослужил всего полгода и только две недели назад прибыл сюда из Рижской учебки, а ставит себя перед нами как-будто он дедушка. Сам месяц назад такой же как мы был, а сейчас перед нами выёживается. Смотри, будь с ним осторожней, а то из нарядов не вылезешь. Командир взвода, лейтенант Князев, тоже молодой офицер, но нормальный. В принципе, как я успел заметить, офицеры занимаются своими делами, а нами сержанты. И сержанты здесь самые главные по нашей курсантской жизни. Пацаны во взводе ничего, но тут есть свои особенности. Сам потом разберёшься… Да, готовить нас будут на командиров орудий Д-30. Что это такое я ещё сам не знаю. А потом в Германию…
А так – ничего, жить можно. Только свободного времени совсем нету. Вот ни минуты, – закончил свой рассказ товарищ.
…. На полковом разводе, я увидел остальных офицеров батареи и своего командира взвода. Высокий, с открытым, русским лицом, улыбчивый лейтенант понравился мне. После развода нас завели в расположение, всему взводу выдали погоны, петлицы, шевроны и до обеда, исколов себе все пальцы, мы усердно пришивали, отпарывали и вновь пришивали все эти причиндалы, пока всё не было пришито правильно. Было много смеха так и ругани сержантов, особенно со стороны Тетенова. Погоны надо было пришивать так, чтобы они на один сантиметр заходили