Казахи. Путь предков. Радик Темиргалиев
повествует об участи русского князя Ми-Чжи-Сы (т. е. Мстислава) следующее: «Чжэбэ приказал Исмаилу представить его перед царевичем-наследником Джучи и [потом] его казнили» [Храпачевский 2005: 522].
Участие Джучи в сражении на Калке объясняет и загадку столь эффектной победы монголов. Как неоднократно отмечалось многими исследователями (в том числе и автором данной статьи), Корпус Субэдэя и Джэбэ после многочисленных и довольно упорных сражений в Иране, Закавказье, Северном Кавказе, Причерноморье должен был понести серьезные потери и уступать в численности русско-кипчакским войскам как минимум в три-четыре раза. При всей доблести монголов, безусловно, являвшихся лучшими воинами своего времени и таланте монгольских полководцев, без существенного подкрепления одержать верх над противником при таких обстоятельствах было бы трудно. До того Субэдэй и Джэбе не сумели разбить объединенное кипчакско-аланское войско и только интриги помогли им разделить силы союзников и одержать победу. Многодневное отступление монголов перед сражением на Калке, также, легко объясняется ожиданием подхода войска Джучи.
В свете указанных фактов, думается также, что требуется пересмотр интерпретации исторических преданий мамлюков кипчакского происхождения зафиксированных в трудах ан-Нувайри и Ибн Халдуна, где одним из главных действующих лиц является «Душихан, сын Чингизхана». Упоминание в них Джучи, также считается ошибочным и как правило, эти события связываются с его сыном Бату. Как было отмечено Ж.М. Сабитовым эти предания также перекликается со сведениями Юлиана и данными башкирского шежире, где речь идет о периоде времен жизни Чингисхана, а соответственно и Джучи [Сабитов 2015: 177].
Подтверждается отсутствие Джучи в степях Восточного Дешт-и Кипчака и ходом событий в Центральной Азии в это время. Зиму 1222–1223 гг. Чингисхан провел в окрестностях Самарканда «откуда послал гонца к старшему своему сыну Туши с приглашением покинуть Кифчакскую степь и приехать позабавиться с ним охотой (главным образом на диких ослов)» [Джувейни 2004: 74].
Но Джучи не смог откликнуться на это приглашение. Не принял он также участия в курултае, устроенном весной 1223 г. на Сырдарье у Бенакента. Если бы Джучи находился в Восточном Дешт-и Кипчаке, то провел бы зиму в привычных местах зимовий местных кочевников: на берегах Сырдарьи, в Жетысу (Семиречье), Мангыстау и сумел бы буквально в течение нескольких дней прибыть к отцу. Неучастие в курултае без уважительных причин являлось серьезным проступком. Но никаких санкций не последовало именно потому, что у Джучи были веские причины и Чингисхан знал о них.
Джучи прибыл к отцу лишь летом 1223 г., когда Чингисхан находился в Жетысу, в местности Кулан-баши. В казахской степи у монголов уже не было серьезных противников, потому войска Джучи идут не походным строем, а широкой облавной дугой, вытянутой на десятки километров, загоняя в нужном направлении многочисленные стада куланов: «По приказу отца он пригнал из Кипчакской степи стада диких ослов, подобно множеству