Любовь, любовь, любовь. О разных способах улучшения отношений, о приятии других и себя. Лиз Бурбо
проблемами. Она удивилась, когда я рассказала ей об этом курсе. Тем не менее, когда я делилась с ней тем, о чем мы с тобой говорили, она внимательно меня выслушала. Думаю, она уже немного открылась, и в следующий раз нам будет проще общаться…
…Еще ты мне советовала поговорить с Марио, но я не смогла рассказать ему о том, в чем призналась тебе. Мне легче это сделать в твоем присутствии – это придает мне смелости.
Она поворачивается к Марио, глубоко вздыхает и признается в своем страхе, что у него есть другая, что он ее больше не любит и бросит ее. Она так быстро говорит, что ему приходится переспрашивать. По тому, как она говорит, видно, что она много раз проговаривала это мысленно, чтобы решиться все рассказать мужу. Именно поэтому она так тараторит. Он ей отвечает:
– Ты что, заболела? Как ты могла обо мне такое подумать? Я так устаю, что меньше всего думаю о том, как бы тебе изменить. Ты не знаешь, что я тебя люблю? Ну ты даешь! Уж и не знаю, что делать. Просто меня кое-что беспокоит. Надеюсь, хоть это не рак. Я так боюсь идти к врачам – как только представлю, что они могут мне сказать…
Глядя на меня, он продолжает:
– Просто невероятно, насколько у вас, женщин, развита фантазия. Зачем вы делаете себе так больно? Как давно ты, Анна, подозреваешь, что я тебе изменяю?
Я даю им поговорить несколько минут, а затем слышу, как Анна признается Марио, что у нее есть большая тайна, которую она больше не в силах скрывать. Она рассказывает, как нарочно забеременела, чтобы он бросил свою жену. Он смотрит на нее, на его лице читаются тысячи эмоций: удивление, неверие, гнев, грусть и снова гнев. Наконец он говорит:
– И ты хотела скрывать это от меня всю жизнь? Как ты могла все эти годы мне лгать? И ты еще осмеливаешься обвинять во лжи меня? Просто невероятно! Ты хоть понимаешь: то, что ты сделала, – гораздо хуже того, что мог бы сделать я. Ведь ты умышленно мне лгала, а я? Я обманывал тебя только в твоем разыгравшемся воображении.
– Как я могу теперь ей доверять? – добавляет он, глядя на меня.
– Хочешь, я помогу тебе взглянуть на эту ситуацию глазами сердца? В конце концов, ведь такова цель нашей встречи: научиться любить сильнее. Правда?
– Я слушаю, но предупреждаю: если ты встанешь на ее сторону, я не стану слушать. Я так зол, что и не знаю, готов ли я слушать ее мнение, Лиз, – добавляет он с чувством.
Он поворачивается к Анне и, сжав челюсти, говорит сквозь зубы:
– Ты правильно сделала, что сказала все это в присутствии Лиз. Были б мы наедине, я бы себя не сдерживал.
Анна опускает голову и молчит.
– Для начала, Марио, дай себе право быть разгневанным. Это один из этапов приятия. Для человека совершенно естественно переполняться эмоциями, когда затрагивается одна из его травм. Прими этот гнев и не кори себя за то, что ты его испытываешь. Чтобы лучше его увидеть, скажи мне, в какой части тела ты его ощущаешь?
– Больше всего – в животе и в руках. Так бы и ударил кого-то или что-то…
– Теперь