Чемпион. Сергей Майоров
Не хер с ним разговаривать! Он тебе по ушам будет ездить, ты чего, не врубаешься?!
– Уши можно отрезать, – спокойно констатировал первый, и перед моим лицом снова появилась рука в черной перчатке. Теперь она держала нож – длинный, узкий, со змеящимися по клинку арабскими письменами. Я не к месту подумал, что таким же трофейным ножом, наверное, был зарезан Добрынин.
– Уши можно отрезать, – повторил первый, поигрывая ножом таким образом, чтобы лезвие отражало электрический свет мне прямо в глаза. – С головой вместе…
Рука исчезла так же быстро, как и появилась. Я снова не видел ничего, кроме электрической лампы и отражателя.
– Я его не убивал.
– Та-ак…
– Я его вообще один раз в жизни видел, когда он в кафе приходил. У меня с ним никаких дел не было.
– А зачем он в кафе приходил?
По тону, которым был задан вопрос, можно было понять, что они осведомлены и о «Сказке», и о моем роде занятий в этом кабаке.
– Понятия не имею…
– Я же говорил, он тебя грузить будет. – Дёма треснул меня кулаком по затылку и тут же рубанул ребром ладони по шее.
Удар был выполнен мастерски. Я не лишился сознания, но на какое-то время оказался как будто парализован, а волна жгучей боли прокатилась по всему телу. Я заскрежетал зубами, перед глазами вспыхнули и завертелись оранжевые круги. Когда боль отступила, я почувствовал тошноту. Я с трудом подавил приступ рвоты и замер, боясь пошевелиться. По моему лицу крупными каплями стекал пот.
Я опять увидел руку с ножом. Она медленно приближалась. Я начал отклонять голову и уперся в жесткую спинку стула. Лезвие прикоснулось к глазу, и я застыл. Забыв о рвоте, я боролся с дрожью, которая, начавшись с нижних конечностей, быстро подобралась к голове. Нож продолжал оставаться у глаза. Клинок ярко блестел, я чувствовал, как холодная сталь давит на кожу. Мне казалось, я так сильно трясусь, что сам напорюсь глазом на лезвие. Или подо мной развалится стул.
Нож скользнул от уголка глаза вдоль носа, прошел по скуле и, обогнув подбородок, приблизился к шее.
Состояние человека передавалось через оружие, которое сжимала его рука. Я чувствовал, что ему очень хочется перерезать мне горло, но это, по его мнению, слишком просто для меня. Слишком легко.
Как только я об этом подумал, нож исчез. И в ту же секунду из темноты вылетела нога в тяжелом ботинке. Каблук угодил мне под ребра. Не будь я привязан, я бы со стула слетел. А так я качнулся вместе с ним на задних ножках и получил от Дёмы удар локтем в основание черепа.
Они надели мне на голову противогаз и стали пережимать шланг.
Я думал, что смогу достойно выдержать пытку. Я же тренировался в задержках дыхания. И я был уверен, что они обязательно снимут противогаз, когда я начну по-настоящему задыхаться.
Я ошибся. Тренировки оказались далеки от действительности, а снимать противогаз они не торопились. Я мычал и орал, я дергался, я раскачивал стул. Будь