Шоу ушастых вундеркиндов. Геннадий Киселев
бойся, – Витька снисходительно похлопал его по плечу, – тут народ ко всему привычный. Я-то что… вот у меня братан на одном конце села свистнет, на другом собаки с цепей рвутся.
По дороге домой Витька ещё раз прокрутил в голове все детали задуманной операции. Как ни посмотри, а самым слабым звеном был Толик. В другой раз Витька ни за какие коврижки не стал бы связываться с приехавшим на каникулы городским. Да момент выдался не терпящий отлагательств. Во-первых, в заборе Киреевых после вчерашней грозы треснула доска, и никто этого до сих пор не заметил. Иначе хозяйственный Киреев давно бы её заменил. Во-вторых, в селе поговаривали, что Киреевы на ночь собаку не отвязывают. Сами её боятся и подходят к ней не иначе как с дубьём. А уж яблоки у них высшей пробы. На базаре их расхватывают в момент. Обитатели дома яблочка в рот не берут. Старик Киреев не разрешает, каждая копеечка идёт в кубышку.
Конечно, на дело следовало бы взять кого-нибудь из своих, проверенных ребят. Но при одной только мысли, что хозяйское добро стережёт Лютый, друзья по набегам на чужие сады и огороды сразу воротили физиономии в сторону.
Старший брат вообще отмахнулся от Витьки, как от надоедливой мухи. По его глазам Витька видел, как ему хочется этих яблочек. Но ещё больше в этих глазах было страха перед псом. Витька ехидно усмехнулся, мол, к лицу ли старшекласснику бояться какой-то собачки и так ронять себя перед учеником третьего класса… но, получив по шее, отвалил.
Когда же Толик без колебаний принял предложение навестить сад Киреевых, Витька очень обрадовался, но приезжему этого не показал. Наоборот, всем своим видом дал понять, что связываться с таким ненадёжным человеком ему приходится не от хорошей жизни. И что львиная доля добычи должна будет достаться именно ему – организатору, вдохновителю и главному участнику предстоящей операции. На что Толик согласился без долгих разговоров.
Когда совсем стемнело, две маленькие фигурки, избегая освещённых мест, вздрагивая при каждом шорохе, двинулись по направлению к Киреевскому саду. Добравшись до забора, они принялись ощупывать одну доску за другой, постоянно прислушиваясь к тому, что происходит по ту сторону ограды и, не услыхав ничего подозрительного, продолжали искать лазейку.
– Есть! – наконец приглушённо воскликнул Витька. – Та самая, с трещиной, помогай расшатывать.
Ребята принялись за дело.
– Лезь! – пропыхтел Витька, когда дыра сделалась настолько большой, что в неё можно было просунуть голову.
– А чего это я должен лезть? – опешил Толик. – Ты у нас главный, ты и давай. Я даже толком не знаю, куда идти.
– Бестолковый. У меня свой расчёт имеется.
– Какой такой расчёт?
– Ты посмотри на себя – настоящий скелет. Ты в эту дыру ужом проскользнёшь. А я… глянь, нет, ты глянь… я ж здоровяк, раза в два толще тебя. Теперь соображай: ты пролезешь, а я застряну. Вот тут-то ты меня и потянешь. Понял, умник?
Толик яростно замотал головой.
– Ясен пень, не дурак! Я следом за тобой лезть должен. Если ты застрянешь,