Путешествие в Ятвягию. Павел Гатилов
в годы правления Миндовга. Ирландец отвечал на все ее вопросы.
– …потом король Миндовг сам принял крещение, – вспоминал ирландец, – и в бытность мою там короновался, приняв корону и свое королевство от Римского Престола. Он завещал и своим наследникам поступать так же – лишь бы они проявляли к этому не меньшее усердие. Я слышал, что нынешний князь Тройдень – достойный правитель…
– Мой брат – поганец, – отрезал Сирпутий, – и другим уже не станет.
Гаудемунда попыталась смягчить его слова:
– Отец хранит веру предков, но он также хорошо относится к христианам. Ведь ни тебе, дядя, ни другим поверившим в распятого Бога он не чинит препятствий. Он даже не стал возражать против моего крещения, когда Болеслав посватался ко мне.
Сирпутий прищурил глаз и снисходительно отвернулся.
– Уверен, что ты будешь самой прекрасной невестой, какую видел Плоцк, – по-доброму улыбнулся Патрик, – и свадьбу твою запомнят на многие годы.
– Свадебный пир уже был, – опустила глаза польщенная Гаудемунда, – в Плоцке мы только обвенчаемся.
Тогда я стану законной супругой Болеслава и княгиней мазовецкой.
– Значит, вы праздновали в Литве?
– В замке моего отца в городе Керново. Отец настоял.
– Наверно, было много гостей?
– Да, очень много. Отец помиловал всех своих недругов и сделал много дорогих подарков в честь моей свадьбы. Шесть дней пировали. А перед этим отец устроил большую охоту в окрестностях замка, чтобы добыть дичины для свадебного стола и развлечь гостей.
– Наверно, и князь Болеслав любит охоту?
– Да, мой муж сам забил зубра и трех вепрей. Он хоть и лехит, на охоте не уступал литвинам.
– Не сомневаюсь в храбрости твоего мужа. Лишь бы только долгое отсутствие правителя не нанесло ущерба его государству.
– Поэтому он и отбыл впереди нас, чтобы на быстрых конях раньше вернуться в свой город.
– Должно быть, его не было в Плоцке не меньше месяца?
– Пожалуй. Но у него верные бояре, на которых можно положиться…
– Гаудемунда, – прервал племянницу Сирпутий.
– Что, дядя?
– Не пристало девице рассуждать о мужских делах.
Княжна вздохнула и не стала перечить. Корабль медленно приближался к течению Вислы. Утро было ясное. Дул восточный ветер, и лес слабо покачивался вершинами многолетних дубов. Стегинту стало грустно. Он понимал, что они были где-то рядом с его родиной, а теперь течение реки уносило его обратно. Дружинники гребли ровно, одновременно опуская весла в воду и делая плавные гребки, так что ладья словно сама скользила по воде.
Вдруг Сирпутий поднял руку. Весла зависли над водой. Он привстал, всматриваясь вперед. Над берегом ниже по течению поднимался столп черного дыма. Вдали виднелись еще два таких же.
– Гребите к правому берегу, – приказал опытный воин, – деревни горят. Это война.
Воины спрыгнули и выволокли ладью на песок под навес зарослей. Двое пошли в разведку. Остальные, тихо орудуя маленькими