Магнус Чейз и боги Асгарда. Книга 1. Меч Лета. Рик Риордан
пожал плечами.
– Мертвец мертвецу рознь. Считай, Вальгалла – это, скорее, такое место, где ты повышаешь свой уровень. Ты теперь один из эйнхериев.
Последнее слово он произнес по слогам.
– Эйнхериев, – повторил я за ним и хмыкнул. – Главное тут язык не сломать.
– Да, – кивнул Хундинг. – В единственном числе, стало быть, получается эйнхерий, – снова прибег он к произношению по слогам. – Переводят его обычно как «одинокий воин», но это не совсем верно. Скорее уж, бывший одинокий воин. Ну, тот, кто в своей прошлой жизни отважно сражался и снова проявит свою отвагу в День Последней Битвы. Вот так-то, любезный.
– Последней Битвы с атакой любезной? – нечетко расслышав, уставился я на него.
– Да нет, – отмахнулся он. – Любезный – это я про тебя.
В следующее мгновение он резко толкнул меня в сторону. Мимо стремительно просвистело копье и врезалось в грудь какому-то типу, спокойно сидевшему на диване, который, мигом откинув сандалии, рухнул на пол. Во все стороны брызнули напитки, игральные кости и деньги из «монополии». Ребята, игравшие с ним, взвились на ноги и как один с раздражением повернулись в ту сторону, откуда пожаловало копье.
– Джон Красная Рука! Я все видел! – проорал Хундинг. – В этом отеле запрещено метать копья на поражение!
Из бильярдной раздался хохот, затем метатель копья что-то ответил. Кажется, он говорил по-шведски. Смысл, разумеется, от меня ускользнул, но по тону его мне сделалось ясно, что он не раскаивается.
– Ладно. – Хундинг двинулся дальше, и вид у него был такой, словно ничего страшного не случилось.
– Но здесь ведь прикончили парня, – трясло от увиденного меня. – Вы что же, все это так и оставите?
– Волки сейчас все подчистят, – спокойно ответил мой провожатый.
– Волки? – Меня затрясло пуще прежнего.
И не успели еще игроки разобраться с перепутанными фишками и жетонами, а Хундинг хоть что-нибудь мне ответить, в холл на бешеной скорости ворвались два серых волка. Они схватили зубами убитого, у которого так и торчало копье из груди, и уволокли его за ноги прочь. Кровавая полоса, протянувшаяся за ними, немедленно испарилась, а пробитая спинка дивана восстановилась.
Я наблюдал за происходящим, съежившись за каким-то растением в кадке. Можете сколько угодно меня презирать, но мне было страшно. Синих сияющих глаз я у этих волков не заметил. Но пусть они даже не походили на тех, которые атаковали нашу с мамой квартиру, я все-таки предпочел бы пройти дорогу в жизнь после смерти под знаком не волка, а мирной песчанки.
– Неужели у вас нет законов против убийства? – поинтересовался я тихо у Хундинга.
Хундинг поднял кустистые брови.
– Да ты не расстраивайся, любезный. Это ж все так, одно развлечение. К обеду покойничек будет снова в полном порядке. – Он извлек меня из-за дерева в кадке. – Пошли.
Я даже еще не успел попытаться выяснить что-то про «развлечение», когда мы оказались у лифта. Его решетчатая дверь состояла из копий,