Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918. Митрополит Арсений (Стадницкий)
старшим товарищем Председателя.
Предвыборная агитация и вообще всякая агитация, к сожалению, имеет на Соборе большое место. Большое участие в ней принимает бывший Обер «шалый» Львов. В дикой злобе своей он ведет борьбу вообще против всего епископата, обливая его грязью. Заигрывает с пресвитерами и мирянами. К счастью, агитация его достигает противоположных результатов. Он все домогается попасть в президиум, но без успеха. Епископат пока пребывает в единении и единодушии, что не на руку и смущает «пресвитерианцев»[156]. Так буду именовать впредь т. н. обновленцев, церковных реформаторов, имеющих целью борьбу с епископатом, якобы угнетающим элементом. Исключение в епископате составляет епископ Андрей Уфимский, который держит себя в стороне, молчит и что-то хранит в себе. Дальнейшее покажет, во что все это выльется. Объединится ли с нами, или же разъединится.
В воскресенье, 20-го слушал литургию в Успенском соборе, которую совершали архиепископ Волынский Евлогий и Нестор Камчатский. Я, митрополит Вениамин и архиепископ Гродненский Михаил молились, стоя у свечного ящика. Синодальные певчие поют искусно, но не церковно. Отсюда направились иетттком в храм Спасителя и попали к причастному. Литургию совершал митрополит Киевский Владимир.
Получена потрясающая весть о прорыве немцев под Ригою, которой с часу на час угрожает падение. А если это произойдет, то решена участь Петрограда, а, следовательно, и Новгорода. Великое несчастье!
Вечером, с шести до половины десятого, было совещание епископов в помещении Московского митрополита*. Намечались кандидаты в разные комиссии. Одним из Преосвященных доложено было о той агитации, которую ведет экс-прокурор Львов против епископата, и в частности вел вчера в помещении Семинарии среди членов Собора. Он называет Собор «черносотенным», что он доложил об этом своему другу Керенскому, и Собор может быть распущен. Но эта агитация мало имеет успеха, а сам Львов производит впечатление крайне неуравновешенного человека и, пожалуй, опять попадет в сумасшедший дом*.
Обсуждали вопрос о митрополите Макарии, пребывающем ныне на покое в Угрешском монастыре*. 16-го августа он прибыл в Москву из Угреши и поселился у моего тезки преосвященного Арсения*, рядом со мною. Он все добивается реабилитации своей в смысле восстановления на Московской митрополичьей кафедре, с тем чтобы митрополит Московский Тихон был переименован в митрополита Виленского[157]. С этою целью он пожелал быть раньше еще, 17-го августа, на совещании епископов, пред которыми изложил свои desiderata[158].
Обсуждали мы их затем без него и отвергли всякую возможность митрополичьей дезидераты, но решили всячески облегчить его положение. Когда митрополит Макарий окончательно убедился в неосуществимости возвращения ему митрополичьей кафедры, тогда он начал домогаться священно-архимандритства Троицкой лавры, председательства в миссионерском Обществе, членства Синода, так как ему «мало почета». Со своими
Пресвитериане – последователи одного из протестантских религиозных исповеданий в Англии и Америке, отвергающего епископат и признающего лишь сан священника (пресвитера).
К тексту дневника приложена копия прошения митрополита Макария. См.: Приложение 1. Док. 4. Наст. изд. С. 205–208.
Пожелания (