Руна гибели. Дмитрий Лазарев
только могут заметно увеличить физическую силу, живучесть да устойчивость к повреждениям. Но вряд ли настолько, чтобы без последствий спрыгнуть с пятого этажа на асфальт. Конечно, враг может и покинуть тело, чтобы уйти по воздуху, но на такое он пойдет, лишь оказавшись в совершенно отчаянном положении. В общем, отсылать «резервистов», чтобы перекрыть единственный альтернативный путь отхода, не стоило: это означало просто так, непонятно ради чего лишить группу захвата двух серьезных боевых единиц, которые, случись непредвиденное, еще не факт, что сумеют вдвоем справиться с маткой или, хотя бы, удержать ее до подхода основных сил.
Нет уж, лучше действовать по первоначальному плану – двигаться скрытно и стремительно, чтобы не дать противнику возможности и времени выкинуть какой-нибудь фортель.
Данное конторское здание оказалось быстро состарившейся панельной «свечкой» о шестнадцати этажах родом из восьмидесятых годов прошлого века. Оно располагало двумя скрипучими лифтами, один из которых с незавидной периодичностью оказывался в состоянии ремонта, и единственной лестницей с изрядно выкрошенными бетонными ступенями. Практически идеальный вариант для инквизиторов. Заглянув в лифтовой закуток, Шестаков слабым импульсом греминического заклятия заставил двух железных полуинвалидов подъемного труда впасть во временную кататонию. Про себя инквизитор извинился перед людьми, которые могли в этот момент застрять в лифтах и мысленно же пообещал непременно вызволить их, как только заварушка с маткой придет к своему логическому завершению.
Итак, ударная группа Святого Ордена бодреньким аллюром принялась подниматься по ступенькам на пятый этаж. Теперь уж пустотная тварь никуда от них не денется. В этой блаженной уверенности они пребывали ровно до тех самых пор, пока не достигли четвертого этажа. А вот дальше начались проблемы.
Сперва они ощутили импульсы творимой волшбы. Это уже было плохо, так как означало, что они обнаружены, и враг пытается что-то предпринять. Инквизиторы ускорили шаг, с разгону влетев на лестничный пролет, ведущий к промежуточной площадке между четвертым и пятым этажами. Но едва оказавшись на ступенях, влипли, причем в самом что ни на есть буквальном смысле этого слова.
Двигаться сразу стало неимоверно тяжело, как если бы они пытались идти по горло в болотной жиже, ибо резко уплотнившийся воздух сопротивлялся каждому движению. Дыхание почти остановилось, как и все остальные естественные процессы. Даже мысли шевелились еле-еле, словно пробиваясь сквозь густую патоку и залипая в ней каждую секунду. Любое движение тут вообще не приветствовалось: не для того эта зона создавалась. Казалось, забастовало само время, устав от бешеного ритма жизни. Впрочем, нет, не забастовало: полная неподвижность для этой великой реки абсолютно противоестественна. А значит, время заставили замереть, насильно запихав в клетку этого странного состояния с помощью магической Силы.
– «Стазис!» – еле двигая губами и языком выдавил из себя Шестаков,