Враг за Гималаями. Николай Чадович
раскорячила и деньги, свернутые в трубочку, из причинного места извлекла. Составили мы, значит, все надлежащие документы, преступницу в следственный изолятор поместили, а деньги до суда в сейф. Как вещественное доказательство. Вид у них такой, что трогать боязно. Кошелёк бракованный оказался, с сильной протечкой. Но вот проходит какое-то время, и оперативные деньги кончаются. Вроде как у нас сегодня. До получки ещё, страшно сказать, месяц. А агентура даром работать отказывается. Развращена мелкими подачками. При каждой встрече требует минимум на бутылку с закуской. Что нам оставалось делать? Правильно, пренебречь принципами и элементарной брезгливостью. Каждый день я открывал сейф, надевал резиновые перчатки и пинцетом изымал из свертка нужную сумму. Денег мы старались не касаться и тут же заворачивали их в обрывок газеты. Так целый месяц и продержались. Потом с получки всё до единого рубля возместили, причём купюрами аналогичного достоинства. А теперь мораль сей басни: вещественные доказательства, даже извлечённые из срамного места, могут иногда принести неоценимую пользу.
Выслушав эту поучительную историю, Цимбаларь отнюдь не воспрянул духом.
– Вы, похоже, предлагаете мне переквалифицироваться в гинеколога и устроить массовую проверку этих самых срамных мест? – холодно осведомился он. – Вдруг в одном из них кто-то забыл сверток с деньгами?
– Саша, срамное место попало в мой рассказ совершенно случайно, – вполне дружелюбно пояснил Кондаков. – Я речь про вещдоки вёл. Сходи к экспертам, у них фальшивых денег мешки накопились. За пузырь они тебе хоть сто тысяч на время уступят. Ведь наш начфин слепой, подорвал зрение, составляя балансы. Он фальшивую банкноту от настоящей ни за что не отличит. Вот и перезимуем.
– Это, конечно, мысль. – Цимбаларь слегка задумался. – Хоть и связанная с определённым риском.
– А кто сказал, что наша работа не связана с определённым риском. Про это даже в песнях поётся. Наша служба и опасна и трудна… – безбожно перевирая мотив, затянул Кондаков.
– Перерасход средств – это одно, а сознательный обман ревизора, да ещё связанный с фальшивыми деньгами, совсем другое, – сомнения разъедали душу Цимбаларя, как денатурат разъедает печень. – Тут сроком пахнет.
– Не тужи. Оформим тебе явку с повинной, добровольное сотрудничество с органами следствия тоже зачтётся, срок получишь условный и сразу пойдёшь под амнистию, – заверил его старший товарищ. – Но это в самом крайнем случае. Если у начфина вдруг зрение на сто процентов восстановится. Так что рискнуть стоит.
– Ладно, ребята, не всё так плачевно, как это кажется. – Донцов решил, что его невинная на первый взгляд шутка зашла слишком далеко. – Каюсь, я немного перегнул. Про то, что с расходованием оперативных денег у нас не всё в порядке, начальник действительно знает. Но ревизии бояться не надо. Вероятность её ниже колена. Вся бухгалтерия в запарке, годовой отчёт выправляют. Если же ревизия