Герой должен быть один. Генри Лайон Олди
уж, не сподобился, – Автолик мало-помалу приходил в себя. В конце концов, что тут особенного – закончив занятия в фиванской палестре, лицом к лицу встретиться со старшим сыном басилея Ойхаллии (кто, кроме наследника, так спокойно назовет себя Ойхаллийским?), специально приехавшим сюда с Эвбеи и собиравшимся не учиться, а учить…
Кого?
Его, что ли, Автолика?!
Тогда – чему?!
Борьбе? Нет, только не борьбе – стоит далеко… Автолик по себе знал, что опытные борцы даже при дружеском разговоре стараются держаться поближе к собеседнику, на расстоянии вытянутой руки; это въедается в плоть и кровь, становится второй натурой, привычкой, потому что дальше – неуютно, ближе – опасно, а вот так, полшага до захвата – в самый раз.
Нет, Ифит – не борец.
И не воин-щитоносец – потому что тот же Кастор всегда держится на расстоянии копейного удара, четырех-пяти локтей от собеседника, стараясь иметь запас пустого пространства (не такого, как любит его брат Полидевк, кулачный боец, а раза в полтора больше), и Автолик не раз замечал, что при разговоре с Кастором теснит последнего к ближайшей стене, машинально стараясь подойти поближе, что, в свою очередь, заставляло Кастора делать шаг назад.
А этот гость еще дальше стоит, чем Кастор, и чувствуется, что ему так удобно беседовать…
Кифаред? Так лучше Лина юнцу не бывать!
Колесничий? Повадка не та.
Просто юный нахал? Непохоже…
Раздумывая, Автолик нечаянно посмотрел переставшему моргать Ифиту прямо в глаза – и вдруг все понял, понял еще до того, как увидел, что за предмет приторочен к ограждению Ифитовой колесницы. Уж больно пронзительный прищур оказался у юноши, и морщинки не по возрасту лихо разбегались от уголков глаз; не взгляд – стрела, та стрела, которую видишь уже в себе, в первый и последний раз видишь…
Лучник.
И лук на колеснице – тяжелый, тугой, значительно больше обычного, такого, каких много перевидел Автолик за свою жизнь.
– Так ты сын Эврита-лучника… – пробормотал Автолик, задумчиво качая головой. – Нет, юноша, твоего отца я не видел, но слышал о нем не раз – правда, тогда он еще не был басилеем, когда мне о нем слышать доводилось. Что ж тебя отец одного отпустил-то, в Фивы?
– Почему одного? – искренне удивился Ифит, смешно морща по-юношески чистый лоб. – И вовсе не одного… просто отец со свитой поехал сразу в дом Амфитриона, а я сюда – учителей здешних повидать. Вы понимаете, здесь же в учителях и Кастор Диоскур, и Автолик Гермесид, и…
Ифит осекся, видимо, сообразив, кем может оказаться его собеседник.
– А вы… вы – Кастор? Или сам Амфитрион?
– Тогда почему не Автолик? – иронически поинтересовался Автолик.
– Ну да! – Ифит Ойхаллийский подмигнул борцу – мол, наших не проведешь!
– Еще чего! Автолик – он хитрец известный, ему пальца в рот не клади, а у вас… у вас лицо вон какое честное!
Так Автолик не смеялся даже тогда, когда братья Алкид и Ификл топтались по несчастному Поликтору и его дружкам.