Странники. Кира Измайлова
занималась до тех пор, пока пузан, захохотав, не сказал лысому:
– Жена будет в восторге! Только переодеть ее надо, а то что это на ней за непотребное тряпье? Ладно, отведите-ка ее пока что на кухню и накормите. – Это уже относилось к слугам. – Найдите заодно какое-нибудь платьишко, пускай прикроется…
Я послушно пошла, куда повели. А повели меня через парк, мимо того самого фонтана. Как оказалось, дом, где обитал лысый, – не единственное строение в этих зеленых насаждениях. Домина, куда меня привели, то есть, конечно, дворец, оказался раз этак в пять больше и куда как пышнее. Фасад его был не на шутку обезображен всевозможными колоннами, барельефами, кариатидами и прочими архитектурными излишествами. На мой взгляд, без них стало бы значительно лучше. Конечно, я не авторитет в области архитектуры, но на мой художественный вкус еще никто не жаловался!
Понятное дело, через парадный вход меня никто вести не собирался – пузан, как я поняла, собрался сделать своей дражайшей половине сюрприз. Меня подобные перспективы совершенно не устраивали. Возможно, моих скудных актерских способностей еще хватит на то, чтобы провести недалеких мужиков, но вот с дамами это может и не пройти… Даже наверняка не пройдет! У нас это на подсознательном уровне заложено – подозревать подвох. Но деваться мне все равно было некуда, так что оставалось только положиться на волю обстоятельств.
Обстоятельства сложились таким счастливым для меня образом, что ее сиятельство (во всяком случае, так я воспринимала титул жены пузана; он, стало быть, тоже был сиятельством) изволили отправиться на конную прогулку, а потому меня сдали с рук на руки какой-то служанке, велев переодеть и накормить.
Служанка оказалась толстой и доброй. Не переставая охать надо мной и причитать о несчастной моей судьбе, она прежде всего содрала с меня одежду и засунула в корыто с горячей водой, чему я несказанно обрадовалась: подозреваю, от меня исходил отнюдь не аромат французского парфюма! А чего ждать после путешествий с этими ненормальными магами?! Ни тебе переодеться, ни тебе нормальных бытовых удобств… Впрочем, судя по царившим тут запахам, частыми помывками слуг не баловали. Наверно, ограничивались одним разом – при найме на работу.
В рекордно короткие сроки я была отмыта до скрипа, впихнута в довольно уродливое цветастое платье и усажена за стол.
– Звать-то тебя как? – жалостливо спрашивала толстуха, суетясь вокруг. Я чуть не ляпнула «Юля», но вовремя прикусила язык и ограничилась невразумительным мычанием. – Ох, бедолага, ни словечка ведь сказать не можешь! А худенькая-то какая, ну чисто доска стиральная!.. – Толстуха, пригорюнившись, подперла щеку рукой и воззрилась на меня. – Ешь, ешь горемыка…
Меня так и подмывало сказать ей, что я вовсе не идиотка, но приходилось сдерживаться. Добрая-то она добрая, а как пойдет да расскажет обо мне лысому – вот тут-то мне и не поздоровится! Поэтому я молчала и сосредоточенно, маленькими кусочками откусывала от предложенного мне здоровущего пирога с капустой.