Опричнина и «псы государевы». Дмитрий Володихин
об опальных, с советом простить их и помиловать. И на первый раз, думается, он посоветовал отнестись к челобитчикам с мягкостью. Тем не менее их вожди все-таки лишились жизни. Остальные же, всего вероятнее, обязаны ее сохранением отважному митрополиту.
Итак, над опричниною грянул первый гром.
Какое уж тут наступление в Ливонии, когда Москва превратилась в зыбкую почву…
Митрополит Филипп отказывается благословить царя Ивана Грозного.
Ежегодно в русской столице составлялись списки воевод, отправляемых для службы в полки, гарнизоны и на строительство крепостей. Осенью 1565 года возник первый подобный список военачальников из опричнины. А после того на протяжении двух лет – никаких известий о боевой работе опричных командиров. Ни звука, ни знака. Очевидно, все они требовались в столице – во избежание, так сказать. Особенно после тревожного лета 1566го.
Однако до поры до времени большой террор не начинался.
Он вообще длился недолго, весь уместившись в период с рубежа 1567—1568 годов до весны 1571 года. Около трех лет. Но размах его превысил всякое вероятие.
Когда наступит час тёмный и полетят головы во множестве с плахи, вся жизнь России круто переменится. Позднее современник главных событий грозненской эпохи напишет: «…всю державу своея, яко секирою, наполы некако разсече. Сим смяте люди вся…» [38] Так вот, занавес над краткой и жуткой эрой репрессий поднимется в тот момент, когда царь совершенно уверится в успокоении общества.
Он и не чаял новой угрозы. Недовольство, допустим, присутствовало – интересы слишком многих людей задела опричнина. Но царь, как видно, считал, что подданные его достаточно привыкли к новому укладу, и теперь накопленную силу можно использовать для удара по внешнему врагу.
Буря
Осенью 1567 года большая русская армия сконцентрировалась, чтобы окончательного разгромить польско-литовские силы на Ливонском театре военных действий. Возглавил ее сам государь Иван Васильевич. Цвет опричнины участвовал в кампании наряду с полками земцев. Войска собрались в районе Ршанского яма и должны были повести наступление на Ригу.
Государь Иван Васильевич полон был добрых надежд. Ему казалось, быть может, что в великой войне осталось сделать последнее усилие. Что благое предприятие, связанное с усмирением еретиков и присоединением новых земель к православному царству, вот-вот принесет плоды.
Но… слишком зыбкой сделалась почва под ногами царя. Там, где он чаял получить от опричнины твердость и силу, пришли вместо них шатание и разброд.
К тому времени возобновились разговоры о возможности «сменить» монарха, благо князь Владимир Андреевич Старицкий, потомок старинных московских государей по прямой линии, жив и здоров. Иностранные источники сообщают о том, что русская знать заключила соглашение («contract») с поляками против своего государя. Трудно судить, сложился ли на самом деле аристократический
Временник Ивана Тимофеева. СПб., 2004. С.12.