Жнец у ворот. Саба Тахир
наш ответ, Сорокопут.
– Наследник, – шепчу я.
– Династия. Трон.
О небеса! Если Маркус исчезнет после того, как родится ребенок, Ливия и клан Аквилла будут править Империей до совершеннолетия наследника. Мы могли бы воспитать мальчика достойным и честным гражданином. И патрициям придется смириться, потому что наследник будет из благородного клана. Плебеи смирятся потому, что это сын Маркуса, а значит, он их крови. Но…
– Откуда ты знаешь, что это мальчик?
Она смотрит на меня глазами нашей матери. Моими собственными глазами. Я никогда ни у кого не видела такого уверенного взгляда.
– Это мальчик, Кровавый Сорокопут, – подтверждает она. – Просто верь мне. Он уже шевелится. К Луне Урожая он родится на свет.
Я вздрагиваю. Снова речь о Луне Урожая.
– Когда об этом прознает Комендант, твоя жизнь будет в опасности. Мне придется…
– Убить ее, – подхватывает Ливия, произнося мои же слова. – Сделай это, пока она не узнала.
Когда я спрашиваю Ливию, знает ли Маркус, что она беременна, она качает головой.
– Я сама только сегодня узнала наверняка. И сперва хотела сказать тебе.
– Скажи и ему, Ливви, – убеждаю я ее, забыв ее титул. – Он же хочет наследника. Может, тогда он перестанет… – я указываю на ее искалеченную руку. – Скажи только ему, больше никому не говори. Скрывай эту тайну от всех на свете…
Она касается пальцем моих губ, призывая к молчанию. Бормотание Маркуса за дверью оборвалось.
– Уходи, Сорокопут, – шепчет Ливви.
Моя мать! Отец! Ханна! У меня перехватывает дыхание. Он не может убить еще и Ливви! Я не могу допустить даже мысли об этом!
– Я справлюсь с ним. Позволь мне…
Сестра сильно сжимает мое плечо пальцами здоровой руки. Боль отрезвляет меня.
– Да, ты справишься с ним. Когда ты в гневе, с тобой не совладать. Ты убьешь его, а потом наши враги развяжут войну. Разгорятся споры, кому занять его место, и убьют нас обеих. Нет, мы должны выжить. Ради него, – она кладет руку себе на живот. – Ради отца, мамы и Ханны. Ради Империи. А теперь уходи.
Она выталкивает меня из коридора – как раз в тот миг, когда дверь Маркуса распахивается и из нее льется свет. Я пробегаю через покои Ливии, мимо Фариса и Раллиуса, и успеваю спуститься по висящей с балкона веревке. Я проклинаю себя, потому что за спиной слышны крики Маркуса. А потом – звук удара, и хруст еще одной кости моей сестры.
Часть II
Преисподняя
11: Лайя
Мы с Дарином движемся в потоке беженцев-книжников, следуя по грязной дороге, ведущей в Адису. Мы особенно не выделяемся – просто еще два усталых путника с измученными лицами среди сотен, ищущих убежища в сияющей столице Маринна.
Среди нас царит молчание, которое подобно плотному туману. Большинству этих книжников уже отказали в убежище другие города мореходов. Все эти люди потеряли свои дома, семьи, друзей… У каждого кто-то погиб или попал в темницу.
Меченосцы