В гостях у Джейн Остин. Биография сквозь призму быта. Люси Уорсли
вниманием. Именно по этой причине в конце восемнадцатого века англиканская церковь захирела, уступив влияние всяким сектам наподобие методистов. Находились ушлые молодые викарии, прозванные «скакунами», которые объезжали по воскресеньям кучу церквей, в каждой оттарабанивали проповедь, а от других обязанностей как могли отлынивали. Однако Джордж Остин с двумя его смежными приходами едва ли поступал бесчестно или не по обычаю. Большинство понимало, что из-за оттока населения в города в сельских приходах стало слишком мало обитателей, чтобы содержать священника и его семью.
Но у георгианского священника были и другие источники дохода. Когда в 1768 году Остины перебирались в Стивентон, окрестные луга и пашни привлекали их не меньше, чем дом. Стивентонский приход имел три мили в длину и три четверти мили в ширину. Пасторат включал в себя дом и три акра «церковной» земли, урожай с которой целиком поступал священнику. Прежние общинные поля Стивентона были «огорожены» и превращены в крупные частные фермы, что избавляло Джорджа от тягостной необходимости взимать повинность с каждой отдельной семьи. Он просто забирал 10 процентов с денежной прибыли соседей-фермеров. Тот факт, что он получал свою долю непосредственно из рук в руки, а не через землевладельца, несколько повышал статус мистера Остина. Однако сама десятинная система ставила его «хлеба» в прямую зависимость от «хлебов» земли.
«Огораживание» и колоссальная ломка сельского уклада георгианской Англии, кого-то обогатившие, а кого-то разорившие, будут присутствовать потом в романах Джейн – пусть неявно, но ощутимо. В ее произведениях все великие драмы той эпохи – Французская революция, промышленная и аграрная революции – разыгрываются за сценой. Взамен она показывает нам те неуловимые перемены, которые произошли под их влиянием в сердцах, умах и распорядке жизни обычных людей.
В стивентонском приходе, где предстояло родиться Джейн, числилось всего тридцать дворов. Если полагаться на свидетельство одного из предшественников мистера Остина, с тамошней паствой особых хлопот не предвиделось, так как в Стивентоне не было ни папистов, ни диссидентов, ни каких-либо «сквайров, эсквайров или вообще важных персон». Крестьяне растили репу и фасоль, а крестьянки работали дома – пряли лен или шерсть овец, бродивших по хэмпширским холмам. Порой они выходили окучивать репу. По рассказам одного путешественника, хэмпширские крестьянки были «стройные, светловолосые, круглолицые, розовощекие и необычайно веселые». При виде незнакомца они «все уставились на меня, а в ответ на мою улыбку так и покатились со смеху…».
Но чаще всего им было не до смеха. Тот путешественник, писатель Уильям Коббет, никогда не видел «более холмистой местности» и ни в одном другом уголке Англии не встречал «более обездоленных трудяг, чем здесь…». Плуг, отменно пахавший в Суффолке, «нипочем не брал окаменелую почву вокруг Стивентона…». Среди этой нищеты и невежества многие молодые священники, попавшие, как и мистер Остин,