Золото народа. Виталий Гадиятов
сразу опохмелить. Тогда ты бы, м-может, давно п-перестал изображать из себя умирающего лебедя. Чего р-разошёлся? М-мало врезали? С-сейчас добавим. За мной не-е заржавеет.
Он дотянулся до Петрухи и помахал кулаком перед его носом.
– Я тебе добавлю, – взорвался Петруха. – Вот такие, как ты, паразиты, людям жить не дают.
– Н-но-но, потише. Я сейчас, и правда, тебе врежу. Тогда и другой глаз прикроется. Смотри-ка, голубая кровь. П-потише, парень…
Тут уже не выдержал бригадир. Он легко подтолкнул Петруху, мол, не кипятись. А рыжий отвернулся и, как ни в чем не бывало, замотал головой, что-то улюлюкая себе под нос.
Машину тряхнуло, и всех подкинуло, как на трамплине. Сзади на пол упал огромный рюкзак. Что-то там булькнуло, и в вахтовке запахло сивухой. К рюкзаку подскочил мужик в защитной штормовке.
– Вот, зараза яка, – выбирая битое стекло, запричитал он. – Разбылась!..
– А что ж ты, Володя, её не вытаскивал? – спросил бригадир. – Вот за это бог тебя и наказал.
– Да то тёща самогон из Украйины видправыла. Думал, на день народжэння. И ось бачытэ, не довиз. Шо то за водила такый! – перевёл он разговор в другое русло. – Дрова вин вэзэ, чи шо? Ну Васыль! Ну зэмэля!
Ему так было жалко разбитую бутылку самогона, что он ещё долго страдал, ругая и проклиная всех, кого только мог, и аж до третьего колена – родственников водителя. Но оказалось, что в том же рюкзаке у него припрятана была еще одна бутылка, которая тут же пошла по рукам.
– Иван, москвич, – позвал его Петруха, – ты что, так, в кроссовочках пойдешь? Сапоги-то у тебя есть?
Сапог у Ивана не было. Как-то так само собой получилось, что эти кроссовки были у него на все случаи жизни.
– Ну ты что! – с удивлением в голосе сказал Петруха, изобразив на лице гримасу. – Тебе своих ног не жалко?
Он полез в потертый рюкзак и один за другим вытащил резиновые сапоги.
– На, возьми. Потом встретимся, отдашь. Портянки там внутри.
Сначала Иван хотел отказаться. «Тоже мне, осчастливил. Больно мне они нужны, да еще небось с вонючими портянками». Однако быстро сообразил, что выкинуть всегда успеет, и положил сапоги в рюкзак.
– Там, кстати, на озерах сейчас Колька Клочков рыбачит. Он постоянно туда мотается. Что там летом можно делать, не пойму. Но, видать, ему нравится. Встретитесь, он тебе поможет. Мимо него всё равно не пройдешь. Его зимовье прямо на тропе стоит. Это наш прораб поселковый. Мужик что надо, таёжник. Увидишь – передай привет от Петра Нестерова. – Петруха показал на себя.
Сразу за деревянным мостом, перекинутым через бурлящую реку, Иван вышел из вахтовки. На прощание Роман сделал наставление и посоветовал не рисковать. Уже перед самым отъездом он отдал свою ракетницу и десяток ракет.
Машина уехала, а Иван остался на пустой трассе. На его карте это место значилось как посёлок № 7. Дальше по трассе был 8-й поселок, и 10-й, и 12-й. Так до конца планшета, через определенные расстояния, как автобусные остановки на маршруте, в безлюдных местах стояли