Остаться в живых. Лама Сафонова
ответила я. «Собирай вещи – перебирайся». Меня переселили в одноместную лучшую палату в конце коридора, и это очень помогло потом части отделения меньше слышать мои послеоперационные беспрерывные стоны и крики, когда голоса у меня потом вообще не осталось, – иначе просто все сошли бы с ума… Он понимал, какой бой мне предстоит. А я ещё не понимала. Ведь приходить в себя на минимуме обезболивания после «выпотрошения» – это была страшнейшая битва. Гарантий не было. Была только надежда. И был этот маленький уютный островок в конце коридора, который мог стать моей последней гаванью. Врач постарался создать для меня наилучшие условия. Чтобы у меня хотя бы был тыл. Он был намерен биться за мою жизнь.
«Всё сложно. Но будем прорываться. Я готов биться за Тебя. Только вперёд. Будем стараться вместе. Будем Тебя спасать».
За окнами падал белый пушистый снег. Он искрился и переливался разными красками. Люди куда-то спешили, куда-то бежали и оставляли свои следы на белых тропинках, которые потом исчезали и начинали переливаться девственной чистотой. Наступит ли моё «завтра»?.. Придёт ли оно ко мне?.. Как много хочется успеть сделать, сказать, оставить после себя… Оставить… Что я оставлю после себя? Решение пришло. Я знала, что ТО, что я сделаю после операции, – будет важнее, чем тысячи концертов.
«Я вернусь», – прошептала я мужу и маме, снимая с пальца обручальное кольцо и уходя в лифт, который вёз меня сразу в оперблок. Оперировали меня сразу в реанимационном отделении.
Я пишу всё это, и у меня снова волосы становятся дыбом. В эту секунду, когда я составляю для Вас кодовую карту выживания, моё сердце периодически замирает, и я останавливаюсь перевести дух. Потому что невозможно переложить всё это на бумагу, не испытывая тех эмоций, которые на тот момент я мужественно в себе гасила. Запомните, если Вам кажется, что жизнь Вас внезапно придавила бетонной плитой, – всегда найдётся «кто-то», кто постучится к Вам «снизу». И, наверное, это понимание и было тем сдерживающим фактором, который держал меня в тонусе. Я сознавала, что ещё десятки тысяч таких же, как я, тоже бьются за свою жизнь и кому-то может быть определённо ещё хуже. И я очень хотела им всем помочь. Для начала просто помочь им не бояться. Вдохновить. Придать им сил. Ведь отключить страх – это очень важно. И я приняла для себя решение: если я выживу – начну вести онлайн-дневник своей битвы, чтобы люди, глядя на меня, могли черпать силы и не сдаваться. Чтобы каждый, в параллельном окопе и в реальном времени, видел, КАК я борюсь за жизнь, что предпринимаю, как мыслю, чем руководствуюсь. И если вдруг у меня получится победить – чтобы смогли победить и миллионы других. В ту секунду мне казалось, что эти миллионы других уже смотрят на меня, и я не имела права бояться. Я ложилась на операционный стол, и надо мною были молитвы людей, молитвы моей семьи. Я это реально ФИЗИЧЕСКИ СЛЫШАЛА И ОЩУЩАЛА – физически видела этот полупрозрачный КУПОЛ ИЗ МОЛИТВ. Я не забуду этот день. После него начался самый мучительный