Врата Победы: Ленинград-43. Сумерки богов. Врата Победы. Влад Савин
и стали уходить вдоль берега на север, в надежде, что у американского флота найдутся какие-то другие дела, и он оставит нас в покое. Я не знаю, что думал адмирал, может он хотел вести нас в Эль-Ферроль, или же после повернуть в океан и вернуться все-таки в Гибралтар и в Италию!
Нет, немцы ни о чем нас не предупреждали. Конечно, мы знали, что в Лиссабон идет ваш конвой, но нам не сообщали ничего конкретного, когда, какие силы при нем – мы ведь не имели здесь своей разведки, только то, что сообщали немцы! И мы совершенно не думали встретить здесь вашу эскадру! Офицеры «Литторио» открыто возмущались поведением наших немецких союзников, и даже называли это предательством. Но мы понимали, что нас обвинят в трусости, вздумай мы возражать, и скажут, что «солдат должен стоять там, где его поставили, и не бояться внезапной атаки врага». Мы хотели всего лишь спасти свои жизни. Эта война была нам совершенно не нужна!
И первые выстрелы сделали американцы – по нашим поврежденным кораблям! Это было не по-христиански – бросить своих товарищей – и мы ответили; так получилось, что едва ли не первый наш снаряд попал в ваш крейсер. В ответ и мы получили несколько попаданий, но броня пока держала удар. Хотя по числу стволов мы были равны, ваш огонь был гораздо более меток, и ведь говорил я этим тыловым болванам, чтобы партии снарядов, сдаваемых нам, были хотя бы подобраны по маркировке, с одинаковым отклонением по весу – но эти бараньи дети даже не почесались! Ваш флот не отставал, и попадания снарядов были часты, хотя пока не наносили большого ущерба, но повреждения множились, и было ясно, что вопрос лишь времени, когда нас добьют!
Я не знаю, чем руководствовался адмирал, скомандовав сначала поворот, а затем выход на контркурс, даже со сближением. Могу предположить, что он решил, что вы проявите благоразумие и уйдете с нашей дороги, ну а после мы будем приближаться к дому, пусть и с вашей погоней на корме! А может, в нем проснулась ярость древних римлян, когда ваши расстреляли и потопили последнего из наших калек, не способного даже ответить! Это правда, что на «Савойском» спустили флаг и подняли белый – но вы продолжали стрелять! Когда меня подняли к вам на борт, ваши матросы были очень злы и кричали что-то «за ублюдка Тиле», но мы-то не имеем никакого отношения к кригсмарине, итальянцы никогда не нарушали законов и обычаев войны!
Синьоры, я не немец, не эсэсовец, а добрый католик – и всего лишь делал свою работу. Я управлял огнем по кораблям, стрелявшим в меня. Если бы вы не стреляли, мы разошлись бы миром. И еще могу сказать в свое оправдание, что «Литторио» не вел огня по тому из ваших кораблей, который взорвался. Это была всего лишь случайность, неизбежная на войне! И наш флагман погиб точно так же и раньше – вместе с нашим адмиралом и большей частью команды!
Это был ужас, синьоры! Вблизи ваши снаряды пробивали нашу броню и взрывались внутри, превращая в кашу конструкции корпуса и людей. Одна из наших аварийных партий в полном составе погибла в затопленном машинном отделении,