Колесо жизни. Дмитрий Арефьев
мне это, заставив слова врезаться в память.
«Делай до конца» – мысленно повторил я сам себе, пытаясь всю имеющуюся силу использовать для максимальной материализации моего тела, в особенности ступней.
Словно летящий навстречу локомотив, встретил я жёсткий пол первого этажа. Две тупые вмятины тут же выросли на кафельном покрытии. В то же мгновение изо всех сил я начал гасить огромнейшей силы инерцию, дабы не выпустить детишек из рук. Глухой хруст собственных костей несказанно обрадовал меняя. Значит удалось! Удалось затормозить, и очаг пожара остался далеко наверху. Открыв глаза, я увидел входную дверь, куда уже спешили несколько пожарных. Чтобы не иметь лишних свидетелей, которые в один голос утверждали бы, что видели самостоятельно летающий ковёр, я быстро опустил детишек вниз.
– Игорь, что это!? – выкрикнул пожарный своему напарнику, когда увидел, как детская ножка торчит из рулона.
Это было оно. Спасение! Я смотрел, как двое специально обученных людей, якобы случайно, обнаружили ещё двух выживших. Сердце девочки работало. Оно стучало в маленьком тельце, как сигнал к жизни: «Тук-тук, тук-тук». Я слышал этот ритм даже за закрывающимися дверьми. Снаружи ждала неотложная медицинская помощь. Сигнальный синий маяк на крыше автомобиля пульсировал яркими вспышками света. Уже за окнами я видел две маленькие ленточки жизни, которые вновь обретали здоровый цвет. Они были живы!
Валентин не встретил меня радостным криком. Не подошёл и не пожал руки. Он строгим взглядом принял мой выход из горящего здания.
– Ты думаешь, на этом всё закончится? – злобно спросил он.
Видимо мои успешные попытки срывать планы начальству уже начинали создавать серьёзные проблемы.
– Миша, мы всё равно доберёмся до них! – тряс меня за плечи друг в то время, как моя обожжённая кожа и сломанные конечности начали возвращаться в первоначальный вид. – Ты же видел их ленты! Нужно соблюдать РАВНОВЕСИЕ!
Мне нечего было ответить. Я отдавал себе полный отчёт, что действую не по предписанным свыше правилам, но принять жизненные ленты, как догму, как что-то нерушимое и неизменное не мог и не хотел. Да, я видел, что ленточки детишек пересекутся через двадцать четыре года в одном из московских супермаркетов, где двое грабителей вдруг спланируют без лишней пыли забрать кассу. Всё пойдёт наперекосяк. Вышедшая из-под контроля ситуация унесёт куда больше человеческих жизней, чем две. К сожалению, спасённые мной детишки и станут этими грабителями. Должны были стать, но ещё не стали! Не стали! Я хотел собственными руками взять эти проклятые ленты и перекроить на свой лад, но данная мне сила позволяла лишь обнаруживать их. Равновесие – цель нашей многовековой работы, средства для достижения которой нередко основываются на крови. Из всего легиона я один не подчинялся системе. Я искренне верил, что и одна действующая единица в моём лице была способна на великое. Если в нашем многогранном мире всё происходит по предписанным законам и событиям,