Там, где водятся ведьмы. Han, sorginak dauden lekuan. Ив Соколофф
стула, не забыв по пути оставить зонт на вешалке. Пако слишком резко для его состояния развернулся и, пытаясь остановить закружившуюся вокруг него комнату, прислонился спиной к захлопнувшейся двери.
– Ка́йщо! – сказала девушка. – То есть, привет! Ты – Пако!
– М-м-м…. Привет… А вы кто? – он еще хотел добавить что-то вроде: какого разэтакого, и вообще… Но сдержался.
– Я – Каттали́н, очень приятно.
– И?
– Что: «И»?
– Как бы, вам чего? – вышло несколько грубовато, но Пако было не до политеса: комната встала на место, но теперь его немного мутило.
– Ты – Пако! Так?
– Ну, если и так, что с того?
– Уфф, все-таки правильно пришла! Уже хорошо!
Она устроилась на стуле поудобней, скрестив стройные лодыжки.
– Сеньорита, допускаю, что вы вообще просто плод моего нетрезвого воображения, но, может, вы того… покинете это помещение? Приходите завтра, я к тому времени высплюсь, и мы побеседуем… Если вы существуете, конечно… А сейчас я неважно себя чувствую, приболел, знаете. Мне спать пора!
– Ах-ха, приболел! Знаю я эту болезнь! – девушка взмахнула рукой и как-то по-особому щелкнула пальцами.
У Пако в глазах на мгновение потемнело, а когда сознание вернулось, похмелья как не бывало.
– Вот это да! Как это ты так? – от неожиданности он сразу перешел на «ты», как, впрочем, это и принято повсеместно в Испании.
– Ловкость рук! Так же лучше?
Пако неуверенно кивнул, прислушиваясь к себе: самочувствие было просто великолепным, настроение тоже мгновенно улучшилось, и ему вдруг стало невозможно интересно, что же нужно этой симпатичной нахалке. На взгляд Пако, девушка была – просто прелесть. И сейчас, когда он полностью пришел в себя, не попытаться поближе с ней познакомиться в непринужденной атмосфере, было бы просто непростительно.
– Сеньорита, позвольте пригласить вас на чашечку кофе!
– Хм, – Каттали́н задумалась, очень мило нахмурив изящные брови. – А, впрочем, так будет даже проще…
– Что проще?
– Не важно! – Девушка вскочила и решительно направилась к выходу. У двери она оглянулась: – Ну что, ты идешь?
Они спустились в ближайший бар, или таверну, как баски называют подобную смесь кафе, бара и столовой. На вкус Пако заведение было даже слишком аутентичным: меню, написанное разнокалиберными буквами на грифельной доске – исключительно на баскском, портреты политических заключенных – борцов за независимость, грозно глядели со стен. Откуда-то из-под потолка негромко доносилась баллада Бенито Лерчунди, сливавшаяся с негромкими разговорами нескольких групп пенсионеров – завсегдатаев в черных беретах, попивающих розовое вино из широких стаканов. Но в целом здесь было чистенько, уютно и отлично кормили. Пако попросил два кофе с молоком, взял со стойки несколько пинчос – местную разновидность канапе