DЮЖИНА. Алан Райзен
потекли слезы. Родной отец… Поступает так…? В его голосе слышался гнев, достойный богов. Удар за ударом, да еще и такой силы, что края ремня рассекали кожу даже через одежду. Впрочем, одеяния вскоре были разорваны, и атаки приходились уже прямо по спине. Кровь начала сочиться через свежие раны, все попытки вырваться заканчивались ничем. Девушка огляделась. На столе стояла стеклянная бутылка пива. Треск стекла раздался во всем помещении. Где мама? Почему она не в квартире? Впрочем, неважно. Окровавленные осколки посыпались на пол. Несколько вонзились в кожу ладони при попытке встать. Тяжелая туша шлепнулась на пол. Потерял сознание. Прикрывшись порванной одеждой, Эссия побежала прочь. Так далеко, как только могла, она неслась куда-то. Лишь примерно она помнила, где находится дом учителя. Он наверняка поможет. Над головой просвистел проносящийся поезд, обдавший девушку потоком холодного воздуха. Она огляделась, побежала вниз по лестнице. Споткнувшись, несчастная упала в лужу полусухой грязи. Снова, как и шесть лет назад. Каждый день она не могла нормально обойти эту лужу и всегда, черт возьми, всегда падала в нее. На лице уже виднелись следы грязи, спину пронзала ноющая боль. Слезы не прекращали течь из глаз. К запястью кто-то прикоснулся. Целая группа мужчин. Они схватили несчастную и потащили ее прочь, в какую-то подворотню, где придавили к стене и начали сдирать одежду. Годы идут, а окружающие не меняются. Девушек по прежнему насилуют в подворотнях города, а полиция с этим совершенно ничего не делает. Пытаясь вырваться, Баст обрекала себя на лишь еще большие страдания, которые были представлены мертвой хваткой. Грубые мужские руки касались ее тела везде, где только можно. Омерзительные движения в области груди, ягодиц и лона. Рот заткнули какой-то грязной тряпкой, которую на затылке еще и связали, чтобы не выплюнула. Что-то твердое коснулось промежности. Резкая боль пронзила тазовую область. Кровь медленно потекла по бедрам. Через несколько секунд и второй мужчина присоединился к этому, пока все остальные держали. Эссии казалось, что ее сейчас попросту разорвут там. Египтянка дергалась, пытаясь справиться с болью и вырваться из мертвой хватки, но все тщетно. Тепло разлилось где-то внутри. Глаза широко распахнулись. Нет, не может быть, они не могли этого сделать! Смешиваясь с кровью, семя потекло по ногам. И так продолжалось несколько часов, пока все они не были удовлетворены. Несчастную, изнасилованную и потрепанную, просто бросили на грязной земле. В небе сверкнула молния. Дождь полил словно из ведра. Баст медленно подняла руку кверху, смотря на закрытое тучами ночное небо. Ливень. Губы задрожали, расползаясь в аккуратной улыбке. Нет, она не наигранна, скорее наоборот, пылает искренностью. Конечно, дождь не смоет позор с души и не вернет честь, но он хотя бы смоет грязь, кровь и семенную жидкость десятка мужчин. Все еще до сих пор болело, но эта боль уже не казалась чем-то сверхъестественным, боль давно стала обыденностью. И без того тусклый свет луны совсем исчез. Что-то преграждало