Посленовогодие. Девять Жизней. Валентина Спирина
второв, защищены законом Российской Федерации «Об авторском праве» и напечатаны в авторской редакции.
Материалы для обложки взяты с сайта pixabay. com
Вместо предисловия
Доброго времени суток, дорогие читатели!
Сегодняшний выпуск необычный… Сборник составлен таким образом, чтобы вы, дорогие читатели, смогли в полной мере погрузиться именно в творчество.
Я хочу, чтобы вы сосредоточились на произведениях, поплыли по течению пейзажной лирики, взрывались вулканом чувств в эмоциональных стихах о любви, смеялись до слез и плакали, переживая вместе с героями.
Я хочу, чтобы персонажи наших произведений ожили в вашем воображении, чтобы от первой до последней страницы вы прожили маленькую, но яркую, насыщенную жизнь – такую, какую постарались создать для вас мы – авторы.
Наши имена в этот раз написаны под каждым произведением, нет разделения на главы – всё для того, чтобы состоялся самый главный диалог в литературе: Читатель – Книга.
А насколько удачный (или неудачный) получился эксперимент, узнаем со временем.
Время всё расставит на свои места.
Откуда знаешь, что это любовь?
И тогда ты зайдёшь в мой безветренный личный мирок, на цыпочках, еле дыша, переминаясь с ноги на ногу, подумаешь о прошлых неудачных словах-бритвах, аккуратно, по-детски смущённо коснёшься взглядом моих расправленных плеч и, наконец, преодолев себя, спросишь: «Откуда знаешь, что это любовь?»
А я посмотрю в твои родные, честные, заботливые, такие добрые и до мельчайших деталей изученные глаза, и выпалю, как будто на одном выдохе: «Откуда? Любовь? Хм… Представь, что я – это миллиарды разных обличий.
Сейчас я – спокойное прозрачное морское дно, через секундочку – крышисрывающий торнадо.
Ещё через мгновение я – актриса, шагающая по красной ковровой дорожке.
А с понедельника я – растревоженная пятница.
А в среду – индиго, остро чувствующее сухость чужих нагих душ. И потом резко тучи – тучи-тучи…
А я капелька, стекающая по лобовому стеклу.
Я – вой сирены.
Я – лай соседкой собаки.
Через неделю я – сворачиваюсь клубочком, мурлыкаю и урчанием заполняю пустоту прохладной комнаты.
Через две недели я – страстная танцовщица, отстукивающая ритм каблуком туфельки цвета спелой клубники.
Через месяц – я ночной террорист – обжора, захвативший холодильник и испачкавшийся сливочно-сахарным кремом.
А потом мне надоест носить сапожки, и я босыми ступнями пробегусь по только что выпавшему девственно-октябрьскому снегу.
И как-нибудь я вдруг возомню себя величайшим шеф-поваром и перепорчу все продукты, оставив на ужин варёную картошку.
Ты, испугавшись словооборотов, остановишь поток моих мыслей немым вопросом. Мол, и что?
«А то, милая. Он любит все мои обличия. Он принимает каждую составляющую меня. Он целует каждую секунду нашего общего времени. Он и есть мой личный маленький уютный мирок. Откуда я знаю, что это любовь?!?!?!?»
Остановите!
Остановите!
Куда бегу? Дайте выдохнуть, да сердце бешенное унять немного.
Кажется, что по лезвию правды иду, но совсем, но совсем не своей дорогой!
Остановите!
Отцепите вагон! Я устрою в нем праздник-отшельника.
Напоет одичавший перрон, что не нужно отчаянно ждать бесконечного «понедельника».
Остановите!
Помолятся те, кому нужно сменить повязки-стабильно-кровавые.
И незрячие обретут красоту в темноте.
И дождётся старушка-Ассоль, наконец, паруса свои алые.
Остановите!
Подарите момент себе! Эта жизнь ненавидит раскрошенного безразличия!
Сделайте глупость назло сварливой судьбе,
Наплевав океаном-смеха на все дребезжаще-больные приличия.
Остановите!
Все хорошо! Это чувство только в ваших руках. Не опускайте их, да не раскачивайте гордостью важной.
Полной грудью воздух. Ещё и ещё.
Надышитесь любимыми. Налюбуйтесь секундой каждой.
Вселенная на кончике листа
Вселенная на кончике листа,
Непройденные тропы словно жилки,
Записанная сложная судьба
В узоре замороженной росинки.
Здесь