Крылатое человекоподобное существо. История одной семьи. Александра Нюренберг
и, показав одну, распухшую, подклеенную, насмешливо молвил – и эта насмешка была знаком окончательного примирения:
– Всё надеешься?
Напарник оскалился и отвернулся.
Вихрастый развязал папку, из неё торопливо разбежались бумаги, выскочило из-под скрепки фото. Вихрастый разглядывал, потом взглянул на товарища.
– Живописцы, да. Не взять нам. Работают солидно, с размахом.
Патриций заворчал:
– Фальшивомонетчики хуже убийц… особенно, когда война.
Вихрастый невесело молвил: «Ха!», задумался.
– Когда мы за них взялись?
Патриций отобрал папку и перевернул фото.
– Они до нас ещё цвели. Дело открыли четыре года назад, в другом отделе. Потом закрыли, но от населения стали поступать вопросы и его передали нам, как политически деликатное.
Вихрастый поворошил папку и потрогал фото.
– Ишь, а мастаки. Купюра-то достоверная.
Патриций, не глядя, сквозь зубы проговорил:
– До того достоверная, что вызывает вопросы не только у населения.
– Дак они клише спёрли. Это-то мы установили.
Патриций постучал пальцем по бумагам.
– Руководители крупных окраинных предприятий проявили преступную халатность.
Вихрастый весело изумился.
– Это ты про какие предприятия говоришь?
Он показал возле лица скрещенные пальцы. Патриций осклабился.
– На себе не показывай. Да, именно. Выплачивали гражданам исключительно фальшивыми деньгами.
– Это не граждане.
Патриций холодно возразил:
– Цезарь сказал, что наша система исправления падших самая гуманная в ойкумене.
Вихрастый молчал.
– И потому им выплачивают… за исключением окончательно падших. И персоналу тоже. И вот, если изволишь вспомнить, амиго, эти деньги вдруг появились в городе.
– Ага, зэка посылали конвой за сигаретками, а конвой вместо сигареток решил купить себе кой-чего другого. Там и повязали, когда Кой-Чего передало деньги мадам.
Он добавил примирительно:
– Да поймаем мы их.
Тот молчал.
– Не веришь?
Напарник поднял взгляд.
– Их защищает кто-то…
– Для нас неприкосновенных нету.
Вихрастый прилёг локтями на стол и выпучил глаза.
– Полуночные защищают. Рогатые… с хвостами. Глянь-ка, хвост… А?
Ответа он не услышал, заскучал и взял горстью особняком лежащую папку, а другою рукой прозондировал карман. Сквозь слабый треск скорлупы спросил:
– А это что здесь?
– Из того отдела прислали, – плечом неизвестно куда показав, объяснил смуглый кирюха-патриций.
– Чего это? У них своя работа, у нас своя.
Вихрастый скосил оба глаза на кончик носа и попытался подцепить ногтем прилипшую к губе скорлупку.
– Ежли это у них работа. Нашли время, война, они каких-то давешних похитителей ищут. Там в горах дикие эти упустят своё дитё в речку и бегут с криком, дискать, кондор