Леший. Трилогия. Часть I. Олег Мироненко
есть – да против лешего одно не совладаешь, и себя, и душу потеряешь…
Заметив, что чешет стихами, яга захихикала.
Тут в дверь сильно постучали, судя по звуку – ногой, и настроение у бабки резко сменилось прямо на противоположное.
– Принесла, нелёгкая, заступничков… – проклекотала она.
Дверь распахнулась сама, и в избу зашли два колоритных персонажа: оба высокие, бородатые, в кольчугах на голое тело, со спутанными залежалыми волосами и босыми сурового оттенка ногами. У одного меч висел слева, у другого – справа. Правша выглядел постарше, он и забасил первым, обращаясь к хозяйке:
– Ну здорово, карга!
Та что-то неразборчиво пробурчало в ответ, явно недружелюбное.
Вслед за этим гость обратился ко мне:
– И тебе здорово, гнида!
В отличии от бабки, я сносить оскорбления не стал, и парировал коротко:
– Сам гнида.
К моему удивлению, обратная реплика не только не обидела гостя, но даже как-будто порадовала:
– Ого! Да ты мужик, оказывается, а не плесень болотная! Ну, давай тогда знакомиться. Степаныч я, а это Лёха. Богатыри мы, – скромно добавил он. – А ты, старая, накрывай на стол, да поживей, поговорить с человеком надо. Ты понимаешь? С ЧЕЛОВЕКОМ!
И сильно хрястнул кулаком по столу. Стоявший на столе горшочек подпрыгнул и приземлился уже на пол. Запахло кислыми щами.
Бабку прорвало.
– Ты что посуду бьёшь, ирод? На стол тебе накрывать, морда пропитая? Вон с полу лакай, холера! А ну, ступа да метла, проучите-ка непрошенных гостей!
И началась довольно весёлая потасовка: ступа и метла закружили вокруг Степаныча и Лёхи, пытаясь побольнее их поддеть, а те только покрякивали в ответ, пока наконец Степаныч, изловчившись, не поймал обеими руками ступу и не нахлобучил её на голову разошедшейся бабули. Лёха, в свою очередь, схватил метлу за черен и со всего размаха швырнул в услужливо приоткрывшуюся дверь. Победа над двумя продвинутыми деревяшками была полной.
Степаныч подошёл к посрамлённой яге и постучал костяшками по водружённой на её бедовой голове ступе:
– Ну что, красавица, полетать вверх ногами не хочешь?
«Красавица» быстро и невнятно что-то забормотала. Когда богатырь не без усилий удалил мешающий её членораздельному произношению предмет, оказалась, что бабка лопочет следующее:
– Вот сраму-то на старости претерпела, вот дура-то… Всё сделаю, милок, всё сделаю. Сейчас-сейчас…
– Ну, то-то!
Степаныч с Лёхой заметно расслабились. И зря. Не переставая бормотать под нос, бабка вдруг как-то очутилась в ступе и, компенсировав отсутствие метлы невесть откуда взявшейся в руках поварёшкой, ловко сделала по комнате круг на бреющем полёте, хлопнув при этом по лбу и Лёху, и Степаныча, после чего вылетела наружу, оставив обоих недоумённо сидеть на полу. Первым, как и положено, в себя пришёл дядька и сразу грамотно заорал:
– Лёха… раскудрить твою тудыть… ты пошто старую проворонил?
Возложив таким образом