Крысолов. Александр Валерьевич Горский
дня, больше никаких дел запланировано не было и Кириленко намеревался поехать к себе, на Старую Площадь чтобы спокойно поработать с документами, а потом все же ухать пораньше домой. Все испортил Петров.
Появившись на пороге кабинета, глава администрации Президента аккуратно прикрыл за собой дверь, неспешно подошел к столу и уселся, демонстрируя свой четкий, кащеевский профиль и безупречную осанку. Посидев так некоторое время, Петров повернул голову к Кириленко и состроил удивленное выражение лица, так словно не понимал, что Петр Михайлович делает в этом кабинете, или почему он не отвечает ему на вопрос. Хотя вопрос задан еще не был.
– Сидишь, скучаешь?
Зная манеру общения своего собеседника, Кириленко терпеливо ждал, когда Петров наконец перейдет к сути вопроса из-за которого появился. Не дождавшись ответа, Петров недовольно поджал губы и нахмурился.
– Вот что я думаю, Петр Михайлович, раз уж ты не сильно занят, не пообщаться ли тебе сегодня с Рудиным?
– Мне?
Удивление Кириленко было искренним. Общаться с влиятельным главой нефтяной госкомпании он никакого желания не испытывал.
– Тебе, Петр, тебе, – уверенно отрезал Петров. – Ты бы намекнул нашему общему другу про ту чудесную запись разговора с Тукаем. Мягко так намекнул бы. Мол, есть материальчик, материальчик весомый. Но мы, – Петров пристально посмотрел на Кириленко, словно желая убедиться, что тот его правильно понимает, – мы настроены дружески и готовы, даже хотим, этот материальчик уничтожить.
– Это еще как? – возмутился Кириленко
– Подожди, – махнул на него Петров, – обещать не значит жениться. Уничтожить мы материальчик очень хотим, но хотим мы и ответного дружеского расположения при формировании как будущего кабинета, так и администрации.
– Не рано мы дергаемся? – с сомнением покачал головой Петр Михайлович
– Не рано, до выборов не так долго осталось, а потом будет поздно. С нами и разговаривать никто не станет.
– Да уж… Ладно, давай гранату.
– Не понял, ты это о чем? – поднял брови Петров.
– Раз ты меня под танк бросаешь, так хоть гранату с собой дал бы.
Петров засмеялся неприятным квакающим смехом, при этом глаза его оставались абсолютно серьезными. Принять издаваемые им звуки за смех мог только человек хорошо знающий главу администрации. Кириленко был как раз таким человеком.
– Знаешь, а мне вот не смешно. Почему я один должен с ним встречаться? Не кажется ли тебе, что нам стоило бы сделать это вместе. Это было бы весомее. С Рудиным очень тяжело общаться.
– Общаться тяжело, это верно, – согласился Петров, – и скорее всего разговор у тебя не заладится. Но в любом случае, после этой беседы, он начнет думать. И к следующему разговору, который мы уже проведем вместе, он будет, думаю, посговорчивее.
– Почему ты не хочешь пообщаться с ним сейчас? – настаивал Кириленко.
– У нас так будет больше возможностей для маневра. Если у вас в общении