Империя хлопка. Всемирная история. Свен Беккерт
рабочей силы и, в определенных пределах, земли, находились на переднем крае хлопковой революции. Начиная с этого момента все новые границы хлопковых территорий сменяли друг друга, следуя за неустанным поиском новой незанятой плантациями земли и рабочей силы, а также почв, которых еще не коснулось экологическое истощение, столь часто сопровождавшее культивацию хлопка. Мировая хлопковая отрасль опиралась на «беспощадную пространственную экспансию»[194].
У плантаторов с Карибских островов был долгий опыт выращивания хлопка, но он был и у фермеров Османской империи и Индии. Почва и климат Карибов хорошо подходили для хлопка, но то же самое относилось и к почвам Западной Анатолии или центральной Индии. Торговцы Карибских островов легко доставляли огромные объемы хлопка на рынки Европы, но то же самое делали торговцы Измира и Сурата. Однако плантаторы на Карибах испытывали очень мало ограничений, относившихся к земле и рабочей силе. Так как местное население было истреблено, а рабы почти ежедневно прибывали из Западной Африки, из всех остальных производителей хлопка-сырца карибские плантаторы выделялись возможностью быстро реагировать на возникновение новых рынков. Хотя крупные землевладельцы Османской империи и Индии также прибегали к принуждению, чтобы заставить крестьян выращивать хлопок в своих землевладениях, рабство как таковое так и не укоренилось[195]. Более того, вливание капитала, позволявшее быстро перемещать ресурсы на Карибских островах, в других местах было заторможено из-за отсутствия частной собственности на землю и длившейся политической власти правителей Османской империи и Индии. Свежая земля и новая рабочая сила, капитализированные европейскими торговцами, которых практически ничто не ограничивало, ускорили бурный рост культивации хлопка.
Эти факторы дополнялись поддержкой, хотя и умеренной, которую плантаторы получали от своего государства. Уже в 1768 году британское Королевское общество искусств предложило золотую медаль «за лучший образец вест-индского хлопка», на которую спустя десять лет заявил свои права Эндрю Беннет из Тобаго, проведший годы за изучением десятков, если не сотен сортов хлопка. В 1780 году британское правительство наложило пошлину на хлопок, ввозимый на иностранных судах, при этом предполагалось, что «доходы будут направлены на поощрение выращивания хлопка на островах Лиуорд Его Величества, а также на поощрение импорта с этих островов в Великобританию». Позже британское торговое управление попросило польского ботаника Антона Панталеона Хове собрать семена хлопчатника в Индии и переправить их на Карибы. А в 1786 году лорд Сидней, государственный секретарь по делам колоний, под влиянием производителей в Манчестере, призвал губернаторов колоний в Вест-Индии поощрять плантаторов выращивать хлопок. В результате губернатор Доминики Джон Орд даже пообещал свободную землю тем, кто был заинтересован в выращивании хлопка на острове. С точки зрения конца XIX столетия такая государственная поддержка
Moore, “Sugar,” 412, 428.
Resat Kasaba, “Incorporation of the Ottoman Empire,”