Как избавиться от манипуляторов. Есть такая возможность. Кристель Петиколлен
неповиновение (а манипуляторы часто испытывают желание наказать), он не разрешал ей подавать себе кофе, а она сильно из-за этого горевала. Представляете себе, каков там был уровень путаницы? Подавать кофе – это честь и исключительное право! К счастью, потом она сумела от души посмеяться над этой нелепостью.
Такая инверсия, такая путаница может привести к «Стокгольмскому синдрому». Этот ментальный механизм был открыт по другому поводу: захвату заложников.
Как можно объяснить такое позитивное отношение к опасным преступникам? Ну, можно предположить, что оторванные от мира, да еще находясь в шоке из-за похищения, заложники постепенно начинают испытывать к своим похитителям доверие, а потом и благодарность за то, что им сохранили жизнь. Все это смахивает на промывку мозгов, причем с потерей всякого критического видения проблемы. Жан де Лафонтен еще триста лет назад говорил: «Кто сильнее, тот и прав», и именно так можно резюмировать стокгольмский синдром. Точно так же жертва, попавшая в экстремальное состояние, то есть подпавшая под манипулирование, как бы естественно проникается логикой своего агрессора. Она проникается его критериями и в конце концов начинает думать как он. Вот почему в многочисленных случаях жестокого обращения можно заметить парадоксальный механизм стокгольмского синдрома. Поразительно видеть, как жертва унизительного обращения (испытывающая побои женщина или ребенок) принимает порочную логику своего мучителя и становится горячим его защитником. С тех пор, как был выявлен так называемый стокгольмским синдром, он был отмечен в многочисленных случаях похищения людей: как в политических целях, так и с целью выкупа.
Сценарий всегда приблизительно одинаков, хотя бывают некоторые вариации: примером могут служить случаи заложников, взятых в плен во время второй войны в Ираке. Когда их освобождали, они говорили нечто довольно странное: «Принимали нас по-спартански», или: «Наши захватчики все время заботились о нашей безопасности», или даже: «Они любезно одолжили нам гель для душа, чтобы при освобождении мы хорошо выглядели». К счастью, как правило, этот синдром исчезает уже через несколько недель после освобождения.