Любовь и чертовщина. Юрий и Аркадий Видинеевы
понять, где он оказался, как попал сюда. И вновь всё пошло как в том самом часто повторявшемся сне: увидела перед собою Ефросинюшка дорогое ей по многим снам мужественное лицо своего избранника, её девичье сердечко затрепетало и растаяло под его лучистым взглядом, её тело податливо ослабело в его крепких объятьях. И познала Ефросинюшка любовь, по которой давно томилась её нежная девичья душа.
6
Три года, три месяца и три дня, промчались как одно сладкое мгновенье, наполненное светлой любовью и безоблачным счастьем. И вдруг всё оборвалось, разрушилось, разлетелось вдребезги, как драгоценная ваза под ударом тяжкого молота. Скользкой зловонной змеёй вползло в сердце Ефросинюшки известие об измене её горячо любимого супруга. Мерзкой двухпудовой жабой легла на душу обида. Злобными крысами вгрызлись в её застывший от горя мозг жгучие вопросы: «За что?», «Как можно?», «Для чего после этого жить на свете?». Огромным чёрным котом вздыбилась в Ефросинюшке жажда собственной смерти. Тоскливым отголоском здравых мыслей вспомнились Ефросинюшке наставления её деда:
– Никогда не обращайся за помощью ни к ведьме, ни к чародеям! Страшную цену за помощь они востребуют!
– За всё надо платить, – поняла Ефросинюшка и заплатила сполна. Не стало Ефросинюшки на свете.
Хороша была сиротинушка, внучка покойного лесника, Ефросинюшка! Особой красоты в ней не было. Но была в ней неизъяснимая притягательная сила. Не девица, а магнит для парней.
Царствие ей Небесное, горемычной!
Святочная жуть
И кто придумал эти святочные гадания?
Знают девки да бедовые вдовицы, что нельзя этим заниматься, а не могут устоять перед соблазном суженого-ряженого увидеть в колдовском ритуале.
– Не буду на святки гадать! Глупости это и грех! – твёрдо решила вдовица Лукерья, отгоняя от себя томление своего молодого и зело соблазнительного тела.
Но в урочный и жуткий час вьюжной святочной ночи её руки сами произвели полную подготовку к ритуалу, а душа содрогнулась и замерла перед необозримой глубиной зеркальной бездны, разверзшейся по другую сторону пламени свечи. Дикий ужас сковал незадачливую вдовицу, когда из зеркальной тьмы вдруг явилось к ней лицо румяного бородача, а на её полные груди властно легли крепкие мужские ладони.
Как же так? Все окна и двери терема на запоре, а за её спиной объявился незнакомый мужчина и ведёт себя как хозяин её неприступного тела! Какая умопомрачительная жуть! Какой стыд! Какой сладкий стыд…
Как в очаровательном дурмане прошла та колдовская ночь. А на утро вдовица не увидела своего ночного гостя. Будто его и не было. Но остались его грязные следы на полу по всей горнице: и возле столика, за которым вдовица проводила колдовской ритуал, и возле обеденного стола, где она пировала с нежданным гостем, и возле её постели, куда гость на руках перенес после хмельного застолья разомлевшую от вожделения вдовицу, а потом долго-долго утолял её ненасытную похоть.
Конец