Секретарь. Андрей Кокоулин
больше не блинкаю. Ну, как бы стараюсь.
– Вот и хорошо.
Мёленбек медленно обошёл стол и подсел ближе. Несколько долгих секунд он, закрыв глаза, не шевелился и, кажется, совсем не дышал. Камни в перстнях на скрючившихся пальцах чуть подрагивали, стреляя искрами.
– Господин Мёленбек… – решился потревожить его Лёшка.
– Постой. Сейчас… – проскрипел Мёленбек. – Я хотел сказать…
Он снова на несколько секунд замер.
– Гос… – Лёшка выскочил к раздвижным дверям. – Господин Штессан! – закричал он. – Господину Солье плохо!
Мёленбек слабо дёрнул щекой.
– Нормаль… но. Всё хорошо.
Иахим слетел вихрем.
– Солье! – он перепрыгнул через стол и поймал тяжело клонящегося Мёленбека на руки. – Что случилось?
– В каби… в кабинет, – прохрипел Мёленбек.
– Алексей! – подсаживаясь под цайс-советника, окликнул Лёшку Штессан. – Эй! Не спи. Помогай, сквир! Что рот раскрыл?
– А… да.
Скинув оцепенение, Лёшка подбежал к стулу. Вдвоём они приподняли Мёленбека и на плечах вынесли его из комнаты. Мёленбек еле перебирал ногами. Щеки его побелели, изо рта вывалился язык. Слюна пачкала бороду, капала на камзол и колени. Удивительно много было слюны.
У кабинета Штессан остановился и свободной рукой торопливо полез цайс-советнику за пазуху, затем в кармашки жилета.
– Ключ, Солье, где твой ключ?
Мёленбек дёрнулся так, что Лёшка едва его удержал. К струйкам слюны прибавилась кровь. Рука советника потянулась к горлу.
– Понял, понял, – сказал Штессан, расстёгивая Мёленбеку ворот камзола.
Через мгновение ключ на тонкой цепочке повис у него в кулаке.
Дверь кабинета, казалось, бесконечно долго клацает запорами. Мёленбека била дрожь. Он был горячий, как печка. Мокрая борода облепила шею. Кровь изо рта текла и текла, собираясь в лужицу у порога.
Штессан выругался непонятными, страшными словами.
Внутри Лёшки, словно второе сердце, заколотился страх. А если Мёленбек умрёт? Что тогда? Всё кончится? И всё? Вообще всё?
Они вдвоём не смогут…
– Хъёлинг в глотку!
Иахим подбил ногой неспешно отходящую дверь.
Они перенесли Мёленбека на кушетку, Лёшка подложил подушку под мокрую, какую-то скользкую голову. Мёленбек закашлялся, плюясь кровью.
– Кристалл, – прохрипел он. – В я… в ящике…
Брызги полетели во все стороны. Лёшку чуть не стошнило.
– Где, в каком ящике? – заорал Штессан, тормоша закатившего глаза цайс-советника.
Лёшка отступил, сел на подлокотник кресла и съёжился.
Пальцы на руках, красные от крови, слиплись. Ощущение большой беды, против которой не можешь ничего, придавило, стиснуло горло.
Холодно. Всё? Всё?!
– Солье!
Штессан не собирался сдаваться. Нет, только не Штессан! Он оглянулся на Лёшку, бессмысленно таращащего глаза в пустоту, плотоядно щёлкнул зубами, и с размаху ударил Мёленбека открытой ладонью по щеке.
– Ну же, Солье! В каком ящике?
Не дождавшись ответа, Иахим рычащим зверем