Исповедь чародейки. Морвейн Ветер

      – Вот и хорошо, – мягко сказала я, – ты никому не скажешь о том, что видела здесь.

      Глава 8

      Никогда мне в голову не приходил вопрос о том, плохо я поступаю или хорошо.

      Я была девочкой, от рождения не имевшей ничего. Ничего, что должна была бы оберегать, и никого, кого должна была бы защищать.

      Академия говорила, что я обязана ей всем. Да. Благодарность к Академии жила в моей душе.

      Но весь остальной мир за пределами нашей башни был чужой, неизведанной землёй, которую мне только ещё следовало покорить.

      Невольно порой в моей душе проскальзывала обида на учителей – как не поняли они, что я была именно той, кто мог бы осуществить все их планы при дворе? Почему не поддержали меня, а выжидали, оправдаю ли я себя?

      Ни разу с того момента, когда я переступила порог Академии, наставники мне не помогли. И чем дальше, тем менее сильна была моя к ним любовь.

      Что и говорить обо всех остальных?

      К тому же кто из нас вообще знает, что такое добро, а что – зло, в нашем одном из затерянных среди других мыльных пузырьков миров?

      Я не убила Бриану. Никогда потом я не причиняла ей боль – она и не вынуждала меня.

      Бриана стала моей подругой. Самой доверенной, самой надёжной, от которой я могла не скрывать никаких тайн. Которая никогда бы мне не соврала. Кто из нас, женщин, не мечтает о такой?

      Она стала моим зеркалом, но зеркалом, которое никогда не лжёт. И с того дня, когда она заключила со мной контракт, моя уверенность не только в ней, но и в себе, стремительно росла.

      Первым делом, когда договор наш был заключён, я рассказала ей о своих видениях. Я хотела бы снова провести ритуал и показать ей ещё одно, которое и сама не сумела досмотреть, но сосредоточенность покинула меня.

      – Что за девушка танцевала перед нашим господином? – спросила я. – В голубых шароварах, с накидкой расшитой хризопразами.

      Бриана задумалась на несколько секунд.

      – В последние дни для танцев наш господин приглашает к себе только двух. Оливию, которую привели в дом в прошлом году, и Миану, которая здесь с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать лет.

      – Мне нужно посмотреть на них, – сказала я.

      – Тебе лучше не встречаться с ними лицом к лицу. Как и ни с кем другим, – торопливо пояснила Бриана.

      Я хмыкнула и откинулась на подушки, расслабленно глядя снизу вверх на неё, сидевшую на коленях на ковре.

      – Конечно, – признала я, – ничего интересного в разговорах с ними я, наверное, не найду. С ними поговоришь ты. А я понаблюдаю, как всё пройдёт.