Разрушительница пирамид. Татьяна Полякова
надеяться, что это лишь фигура речи.
В общем, от него я ждала чего угодно, и слова Олеськи, что типы на «Ленд Ровере» могли быть его дружками, пали на благодатную почву.
– Вот черт!.. – буркнула я в крайней досаде.
– Точно, точно, – закивала подруга. – Его же дико бесит, что вы даже не трахнулись. Почему, кстати?
– По кочану, – отрезала я. – И что мне теперь делать? На улицу не выходить?
– Заявить в полицию.
– Ага. А они спросят, с какой стати вы решили, что это Каверин. Парни ведь не представились.
– Вот пусть и разбираются, кто они такие. Тебя пытались похитить, это преступление, и они обязаны расследовать, тем более что есть свидетель.
– Как я его найду?
– Мужик тебя спас, а ты даже его мобильный не спросила?
– Думаешь, надо было? Я растерялась, о полиции не подумала, и о том, что он свидетель…
– Он что, совсем никуда не годился? – нахмурилась Олеська.
– В каком смысле?
– Ну, маленький, кривой, горбатый?
– И как бы он в этом случае справился с двумя бандитами? Даже с тремя? Между прочим, он высокий, спортивный и очень даже симпатичный.
– Ева, ты дура, – с грустью констатировала подружка.
– Почему?
– Господи, тебя что, симпатичные мужики каждый день спасают? Если бы меня кто спас, я б не только телефон и адрес узнала, я б в него намертво вцепилась, чтоб не сбежал.
– Я мечтаю о тихом, интеллигентном мужчине, а этот тут же лезет в драку… На хрена он мне, когда я от Каверина избавиться не могу?
– А кто тебя от этого Каверина спасать будет, свинья ты неблагодарная? Знаешь, Ева, последнее время я начинаю думать, что ты сама виновата в своих несчастьях. Родителей я, конечно, не имею в виду, но взять твою работу. Ну, дурил Осмолов головы идиотам, но ведь не грабил! Они ему деньги сами несли. А ты вообще сбоку припеку, зато зарплата хорошая. Ты бы могла не только мамину ипотеку выплатить, ты бы себе хорошую квартиру купила. А Каверина, между прочим, я даже понимаю. Где ты сейчас благородного героя найдешь? Все крутятся, как могут.
– Да пошла ты! – рявкнула я, и Олеська махнула рукой.
– Ты не от мира сего. Начиталась дурацких книжек, надо было у тебя их отнимать… Извини. – Она обняла меня и вздохнула. – Каверин – гад ползучий. Хорошо, что нашелся добрый человек…
– Это еще не все, – порадовала я.
– Ты старика имеешь в виду? Убийство, конечно, ужасно, но кто ж тебя заподозрит? Ты у нас Леди честность.
– Еще как заподозрят, если про портрет узнают…
– Про какой портрет? – нахмурилась Олеська, и я подробно рассказала о разбитом стекле и последующих роковых событиях.
– Правда, Пикассо? – спросила она, я пожала плечами. – Дай посмотреть.
И тут меня в жар бросило, потому что я отчетливо помнила, как снимала в прихожей рюкзак и никакого пакета при мне не было.
– Мамочка! – взвыла я, испугав Олеську до сероватой бледности. – Я его на остановке