Повелитель механизмов. Алексей Егоров
что и не удивительно. Иначе быть не могло, я все же создаю ее, но чувствую, скоро мне придется расширить тот образ, что родился в моей голове.
Это был одинокий призрак за воротами рая, эфемерный и легкий как облачко. Я о ней мало, что мог сказать, я должен был познать ее. Что она любила при жизни, что ее волновало, какими мыслями она думала. И для этого мне нужен господин Любящий Папаша.
Я громко рассмеялся, почему-то представилось, что стоит закрыть глаза и Харан тут же усядется вон на ту маленькую скамеечку, смешно поджав свои тонкие ноги. К счастью этого не произошло, иначе я бы точно сошел с ума. Слова о крепости рассудка всегда останутся словами, так что при желании свести с ума можно даже Верховного Понтифика.
Харана на скамеечке не оказалось, я не сильно расстроился такой вопиющей наглости. Готов поспорить, этот наглец меня сегодня посетит.
Раз я предполагаю, что некий эльф навестит меня сегодня, то следует немного вздремнуть (даже моего запаса сил не хватит на два дня бодрствования) и подготовить почву, на которой я собираюсь собрать урожай спелого знания. Сегодня я остановился не потому что устал, а потому что просто не знал, куда дальше следует идти. Эльфийская анатомия оставалась маленькой тайной заказчика, вот ее и предстоит собрать.
А теперь сон.
Почему-то я предполагал, что заказчик появится во сне и там уже расскажет все нужные для работы факты. Это подходило идеально к мистическому портрету, на котором в моем сознании был изображен Харан. Но нет, ничего такого не было, спал я крепко и не запомнил снов. Только какие-то хаотические обрывки, словно языки пламени, которые пожирают безумца – бессмысленные и глупые.
Открыв глаза, я немного полежал, глядя прямо на солнце, заливающее ярчайшим светом мою комнату. Чистая солнечная энергия прочистила голову, смывая остатки сна.
Долго мять бока было не в моих привычках, я откинул тонкое одеяло, которое взметнулось белым крылом и опало на спинке кровати. В комнате, не смотря на жаркие солнечные поцелуи, было достаточно прохладно, коснувшись, пола я недовольно поморщился и поплелся в сторону ванной. Надо омыть голову и сбрить уже слегка подросший волосяной покров.
Этим я немедленно и занялся, как только бритвенный набор оказался в пределах досягаемости.
Руки делали, а голова думала.
Только ничего в голову путного не шло, я совершенно не представлял, каким образом надо беседовать с Хараном. Нужно разузнать все точно, но как-нибудь так… чтобы самому не надеть петлю на шею и радостно хлопнуть палача по плечу.
Я не мастер вести словесные дуэли и не привык выдумывать долгоиграющие планы. Вот Асани могла бы справиться с этой задачей, она бы могла даже самых страшных демонов ночи уговорить обратиться к свету. Если бы она не стала торговкой, из нее бы вышел отличный жрец. Но не приглашать же ее на свидание с эльфом. И к тому же я сомневался, что она сумеет разговорить Харана.
Я все больше и больше склонялся к мысли, что Харан просто притворяется самым обычным