Так могло быть. Татьяна Володина
сыночка! За столом воцарилась жуткая тишина. Если кто-то и жевал, то он перестал это делать. Соня наконец закрыла рот и ехидно посмотрела на брата, покачав головой. Тот только пожал плечами. Лицо у него было растерянным и виноватым. От страха он даже прикусил нижнюю губу. Таня сидела тихо как мышка. Создавалось такое впечатление, что она даже перестала дышать.
– На какую такую свадьбу? – нарушила молчание мама, и Соне от души ее стало жалко. Она понимала, как трудно дается той каждое произнесенное слово. Вот так он всегда. Это у него называется «непринужденно, между делом»…
– Н-у-у… – чуть слышно протянул Володя, – я сегодня сделал Тане предложение стать моей женой, и она согласилась. – Он жалко улыбнулся маме, а затем похлопал Таню по руке. Та съежилась под взглядом мамы и руку, как объект его вожделения, убрала под стол.
Бабушка с жалостью посмотрела на свою невестку, а затем перевела взгляд на Володю и покачала головой. Таня опустила голову, и Соня боялась, что она сейчас расплачется. И тут умница папа улыбнулся и, взглянув на Таню, бодро и ласково проговорил:
– Я счастлив, Танюша, что вы согласны войти в нашу семью. Володя, я тебя поздравляю. Должен отметить, что у тебя отменный вкус, будущая твоя жена – красавица.
Володя рассмеялся и, подойдя к маме, обнял ее:
– Мама, ну прости меня, что не сказал раньше. Мы только сегодня приняли это решение. А тут появился этот Сонькин козел…
– Он уже не мой козел, – фыркнула Соня, беря третий кусок лимонного пирога.
– Как «сегодня»? – совсем растерялась мама. – Когда вы успели?
– Когда ехали к вам. Да, Соня?
Соня с гордостью кивнула.
– Господи. При чем здесь Соня? – мама уже почти кричала. – Кто принимает такие важные решения в машине?
– Соня – моя сестра, я хотел… Мне нужно было с Соней… – Володя беспомощно замолчал.
– Какая тебе разница, когда и где: сегодня или вчера, в машине или на велосипеде. – Это уже Соня кричала с набитым пирогом ртом. – Ты что не понимаешь, что он волнуется и не знает, как вам сказать, а ты, вместо того чтобы выслушать его, задаешь эти дурацкие вопросы.
– Тихо, тихо, – сказала бабушка, взяв Соню за руку, – милая, ты сейчас подавишься.
– Они дурацкие потому, что я в шоке. Володя, я не знаю… – и мама растерянно посмотрела на папу.
Папа встал, налил всем шампанского и предложил выпить за счастливую весть. Он так и сказал «счастливую весть» словно это к нему голубь прилетел и сообщил ее. Затем он подошел к Тане и поцеловал ее в щеку, как печать поставил. Мама тоже вскочила, поцеловала Володю и, подойдя к Тане и обняв ее, прошептала на ухо:
– Берегите друг друга! – И заплакала.
Володя бросился к ней и обнял. Лицо у него было виноватое, но радостное. Затем он обнимался с бабушкой и снова с мамой. Счастливой выглядела и Таня.
– Софья, это ты все устроила? – зашипела в ухо бабушка.
– Бабуль, почему ты так решила? Они уже большие и сами справились, – вопросом на вопрос ответила Соня.
– Вижу