Мнемомодулятор. Денис Мамонов
. Профессионал, ничего не скажешь. Но она уже давно не маленькая наивная девочка. За десять лет выучила почти все хитрости главного психиатра поликлиники. – Как у вас дела? Как университет? Не надумали к нам идти после сдачи диплома? Нам нужны специалисты, как вы.
Марина улыбнулась:
– Вы мне льстите, Артем Романович. Какой с меня специалист? Практики – ноль. Диплом еще не получила. А специализация у меня помните какая? Нейрофизиология. Не чета ее величеству Психотерапии.
– Но ведь твои разработки как раз подходят нам. – Каргин пропустил колкость. Некогда сам же утверждал, что будущее за психотерапией, а Марине не стоит и пробовать поступать в медицинский университет, так как туда берут или умных, или богатых, – Я хорошо помню, как ты ребенком меня спрашивала про память, воспоминания, методы лечения психических травм. Кто бы мог тогда подумать, что через десять лет твоя детская фантазия сможет осуществиться. Твоя идея до сих пор мне кажется фантастической, но исследования профессора Васильева доказывают обратное.
– Знаю, это он помог доказать и воплотить мои теории.
– А я чувствовал, что из тебя выйдет отличный ученый. – Улыбка светилась, словно прожектор поезда в туннеле, но глаза и отсутствие морщин вокруг них, выдавали неискренность слов. – Если от меня что-то понадобится, ты обращайся.
– Я, собственно, поэтому и пришла к вам. Именно к вам, а не… – Марина запнулась и сглотнула, – к маме.
– Да? – Каргин откинулся на спинку стула, сцепил пальцы на груди, закинул ногу на колено. И продолжил уже совершенно другим тоном. Тоном торгашей на рынке. – Чем могу тебе помочь, Мариночка? – Фальшивое добродушие так и осталось приклеенным к лицу главного психиатра, но в голосе появились нотки не наигранной заинтересованности. Этот бульдог психиатрии никогда не упускал случая поживиться за счет других.
– Моя мама под вашей опекой уже двадцать лет. По вашим же словам, у нее в последнее время редко случаются рецидивы, но я по-прежнему не могу с ней видеться, как дочь с матерью. Вы правильно заметили, что моя детская фантазия вскоре может воплотиться. И у этого «скоро» даже есть дата – первое июля, то есть через две недели.
– Поэтому ты хочешь попросить меня… – Каргин специально сделал паузу, чтобы посмотреть, как Марина его будет упрашивать.
– Поэтому я забираю свою маму. – Марина протянула официальный документ, разрешающий забрать пациента Екатерину Семенову из психиатрической больницы, чтобы перевести ее в Исследовательский центр мозга и памяти имени Зинченко.
Главный психиатр не спеша взял протянутый лист бумаги, оперся локтями на стол и внимательно изучил содержимое документа. Улыбка Каргина таяла, словно смола от июльского солнца. Желание прославиться так и останется всего лишь желанием. Об исследованиях в одном из самых престижных центров мозга не слышали только глухие, но это не говорило об их неосведомленности.
– Ну что же, раз профессор Васильев подписал приказ о переводе, не могу не поздравить вас с успехом. – Последнее слово произнеслось сквозь зубы, словно его прорычали.
– Еще рано говорить о каком-либо успехе… – Марина думала о своем. Для нее успех – убедить хитрого психиатра, что документ – не липовый, а подпись Васильева – настоящая. Кто же разрешит ставить эксперименты на людях, без предварительных расчетов и проверок, которые могут занять не один год?
– Ну как же? – Каргин сбил Марину с мысли. Этим вопросом он помог ей быстро прийти в себя. – Ты так близко подобралась к цели. А кажется, будто еще вчера пришла впервые ко мне в кабинет и даже не знала, чему посвятить свою жизнь. Помнишь тот день?..
***
– Бабушка, ты обещала, что, когда мне исполнится десять лет, расскажешь про маму и папу.
Марина все сильнее желала узнать правду о том, что случилось с ее родителями. Одноклассницы часто обсуждали, какие подарки им дарят папы. Какие мамы – хорошие подруги. Как здорово всей семьей в праздничный день пойти покататься на аттракционах. Бабушка уделяла все свободное время любимой внучке, но это совершенно не то. Хотелось иметь папу. Хотелось иметь маму. Хотелось иметь семью. Если же этого не будет, то хотелось знать хотя бы причину.
Бабушка переводила неудобную тему в другое русло, но более не выдержав напора, пообещала рассказать все о родителях, когда Марине исполнится десять лет.
– Я помню, внученька, – тяжелый вздох смирения не обратил на себя внимание девочки, – поэтому одевайся. Мы кое-куда поедем.
Медсестра провела пожилую женщину с юной девочкой в кабинет ко врачу. Тот стоял спиной к двери, перебирал бумаги.
– Добрый день, Артем Романович. Сегодня я не одна. Вот, сдерживаю обещание, что давала внучке.
Каргин повернулся к посетителям:
– Так-так, неужели это та самая Мариночка? – Дежурная улыбка появилась мгновенно. – И нам сегодня исполнилось целых десять лет? Вот же время быстро летит.
Марина посмотрела на бабушку, как бы спрашивая разрешение говорить с незнакомцем. Увидела одобрительный кивок и спросила